ГРАВЕЛЬ

Ночь, тишину которой прерывает только храп и постанывание соседа снизу. Ему на верхнюю койку никак не взобраться после тесного общения с Синицыным, вот и лежит внизу и храп прерывается только следующим приступом боли, отчего балаклейский товарищ стонет, но не просыпается. Счастливец, он даже после Синицына спит, а вот Александру Иосифовичу не спится которую ночь. И неизвестно, сколько еще не спать, пока не наступит вечер заседания Военной Коллегии Верховного Суда, после которой спать уже не потребуется. Можно сказать и так, что тогда будет вечный сон, без просыпу и никто не потревожит и не прервет.
Но пока Военная коллегия занята. Он заканчивал следственные дела по военно-фашистскому заговору на военскладе в апреле-мае, но пару раз видел старых знакомцев оттуда еще в сентябре. Сотрудников НКВД (точнее, бывших) в тюрьме стараются отделить от прочих арестантов, но больно плотно набита областная тюрьма, оттого и увидишь кого-то, когда ведут в баню или на прогулку. Хоть мельком, но лица узнаешь. Хотя тюрьма людей не красит, особенно тех, кто махнул на себя рукой и впал в прострацию. Александр Иосифович про это много раз слышал и даже видел. вот только прочувствовать это надо на своей шкуре-как сидишь и ощущаешь, что чем больше сидишь недвижно, тем быстрее уходит из тебя жизнь. Тоже так в июле махнул на себя рукой, благо сержант Зайцев чем-то был занят, и допросов долго не было. Нет. он сердечной жабы не испугался, она в 36 лет бывает редко, просто так сидеть, уставившись в стенку камеры и погружаться в черную бездну отчаяния-это то, чего делать нельзя. А для чего жить? Показания подписаны, очные ставки тоже прошли, хоть и шестая часть ушла, и о шпионаже больше речи не идет, но хватит и оставшегося. 58-1Б, 58-8, 58-11. Десятая часть была? А, неважно. 1Б –однозначный расстрел, 8-еще и скорый, по закону от 1 декабря, послекировскому. До следующего дня доживешь только если комендантская служба забегается и исполнить не успеет.
А в прошлом году самому жить не хотелось, так что пошел на станцию и стал готовиться к тому, чтобы дождаться поезда и выскочить на рельсы перед ним, чтобы машинист не успел затормозить. И вот, пока он сидел и допивал бутылку, дочка Леночка и постаралась: добежала до железнодорожной милиции и сказала, что вон там дядька хочет под поезд броситься. Наряд прибыл, взял папашу под белы ручки, не забыв и бутылку, и доставил в отделение. А тут–то и вскрылось, что гражданин с бутылкой, плакавший на скамейке, не загулявший местный, а сержант госбезопасности! Комиссия отца Дионисия! Набрали номер облуправления, на зов прибыл недовольный Вепринский и, войдя, глянул на подчиненного, как на опИсавшегося пуделя:
--Идти можешь?
--Да, товарищ начальник отделения, ик!
--Вот и пойдем. А ты, товарищ, не занимайся бюрократизмом. Никаких бумаг от тебя не нужно.
Это было сказано дежурному, чтобы не проводил задержание по книге и докладную не писал. Незачем. И ушли оба, не прощаясь. Вепринский –потому, что такой он был «пыхатый», как на родине обоих говорили, или можно сказать, заносчивый. Сам Александр Иосифович- потому, хлебное вино что в голову ударило, оттого он еле–еле себя удерживал и не падал, а уж куда ему было вспомнить, что сзади два милиционера осталось.
Сосед снизу застонал снова, но уже в иной тональности. Александр Иосифович соскочил и нагнулся к нему. Дыхание соседа снизу, как ему показалось, стало немного булькающим. Эх, черт, лампочка больно тусклая, при ее свете любое лицо такие тени покрывают, что живого за труп примешь! А из окна света еще долго не будет - ночь. Но пульс вроде не хуже, чем раньше. Нет, все-таки показалось, нет клокотания в дыхании. Значит, пока будет жить тезка и до утреннего подъема дотянет. Пора лезть обратно наверх, нести свое одинокое бдение: «Высоко сижу, далеко гляжу!»
И для чего все это? Зачем он мучается которую ночь без сна, чтобы дождаться сна вечного и непрерываемого? Марксоленинская философия тут не помогает. да и церковная не очень. В приходской школе про это поясняли не очень понятно, но выходило так, что суд каждому будет, и окажешься ты в книге живых или книге мертвых, а потом грешники получат свое полной пригоршней, а праведных вознесут к вышнему престолу. Это если он ничего не путает из слов отца Викторина, которые были услышаны много лет назад. Да, отец Викторин намекал, что сковородки, на которых будут жариться грешники - это народное заблуждение, хотя грешникам от этого будет не легче, ибо есть кое-что пострашнее поджаривания на сале. Когда же Грицько Лебеденко спросил, что же может быть ужаснее огня или кипения в котле, отец Викторин печально улыбнулся и сказал, что до того, как попасть в подземное пекло, человек может ощутить ад в своей душе, да так, что подземный огонь покажется ему прохладным ветерком. Саша это услышал и запомнил, хотя смысл сказанного дошел до него куда позднее.
Словно в награду за воспоминания детства, пришел к нему сон, да еще и непростой. Ну а пока:
--Расскажите о ваших связях с заграницей.
--Никаких связей с заграницей я не имел.
--А кто из родственников проживает за границей?
--В Польше проживает сестра жены Попова Мария Ивановна, в Латвии проживают братья отца Петр Михайлович и Антон Михайлович. но переписки с ними не было.
--Когда выехали ваши родственники за границу?
--Мой отец уроженец Курляндской губернии, но выехал оттуда еще до революции, а его братья остались на жительстве там.
До 1917 года мои родители имели переписку с ними, после этого связь прекратилось.
--Вы арестованы как участник правотроцкистской организации. Вы признаете себя виновным в этом?
-- Да, признаю. Я действительно являюсь антисоветской право - троцкистской террористической организации с 1937 года.
В организацию меня вовлек бывший секретарь Полтавского горотдела НКВД Здыховский Николай.
--Расскажите, при каких обстоятельствах вы были вовлечены Здыховским в организацию.
--На работу в горотдел НКВД я прибыл в 1935 году. В 1936 году начальником горотдела НКВД был назначен Вепринский.
С Вепринским с первых дней его пребывания в Полтаве у меня установились чрезвычайно плохие взаимоотношения. Постоянные столкновения с Вепринским и форменный террор со стороны Вепринского в конце концов довели меня до такого состояния, что я совершил неудачную попытку покончить с собой.
Всему составу горотдела было известно о моих взаимоотношениях с Вепринским, многие мне сочувствовали и особое сочувствие ко мне проявил б/секретарь Горотдела Здыховский. Здыховский после каждого моего столкновения с Вепринским приходил ко мне в кабинет, успокаивал меня и нередко информировал, что думает предпринять в отношении меня Вепринский.
Так, например, он как-то сообщил, что Вепринский специально затребовал мое дело из Харькова для просмотра, что после этого Вепринский высказал подозрение на счет (sic!) моих связей с заграницей и причастности к шпионажу.
В одной из таких бесед, после очередного столкновения с Вепринским, Здыховский повел со мной разговор, во время которого сказал, что положение мое действительно незавидное, что Вепринский действительно может создать против меня дело о шпионаже и предлогом для этого могут служить мои интимные связи с женой арестованного врага народа Свиридова-Романовой. Затем он перевел разговор на тему того, что вот он, бывший офицер царской армии, что про это ему часто напоминает Вепринский, и что таким, как мы спокойной жизни не будет.
Постепенно наши разговоры начали принимать антисоветский характер, причем Здыховский мне все чаще и чаще сводил наши беседы к положению бывших людей, о полном зажиме демократии в партии, и в пример приводил борьбу троцкистов против партии и те репрессии, которые применялись к ним, как инакомыслящим. В этих беседах я открыто поддерживал Здыховского, а в мае месяце 1937 года после очередного антисоветского разговора,Здыховский начал уверять меня, что такое положение в стране долго существовать не может, что неизбежны перемены, в подтверждение чего сказал, что сторонников троцкизма не мало (sic!) и репрессии в отношении троцкистов перемен в существующем строе не остановят. Здыховский мне сказал, что сторонники троцкистов имеются и в НКВД, в частности, у нас в Горотделе.
Когда я поинтересовался -кто конкретно, он мне назвал фамилии Назарова.Лазуркина, Загорулько, заявив, что и сам является участником правотроцкистской организации.
Подготовив меня таким образом и открыто заявив о существовании правотроцкистской организации в горотделе НКВД, Здыховский предложил мне принять участие в организации, на что я дал свое согласие.
Через некоторое время я почувствовал резкое изменение в отношениях со стороны Вепринского, это дало мне повод предположить, что Вепринский также причастен к организации, и что преследования меня с его стороны имели определенную цель. Правда, нн тогда, ни позже Вепринский прямо не подтвердил моих предположений.
--Вам известна была задача организации?
-- Безусловно. Он них мне говорил Здыховский. Эти задачи мне и правда были самому известны. (sic!) Задачи нашей правотроцкистской организации сводились к свержению существующего строя и реставрации капитализма в СССР путем диверсий, вредительства и террора против руководителей партии и правительства. Эти задачи я полностью разделял.
--Какую вам роль отвели как участнику правотроцкистской организации?
--Вскоре после вербовки меня Здыховским в организацию, я связался с участником организации Назаровым. По заданию Назарова и Здыховского я, как участник организации, проводил предательскую деятельность в органах НКВД,
Первым долгом я дезориентировал связанную со мной агентуру, отвлекая их внимание от вскрытия и разоблачения троцкистских формирований, получая материалы от агентуры об антисоветской деятельности и троцкистов, я указывал агентам, что даваемые ими материалы ничего не стоят и направляя их на разработку других лиц.
Кроме этого, получаемые материалы о троцкистах просто уничтожал. При ведении следствия, я проводил вредительскую деятельность, старался выводить из дела участников правотроцкистской организации, не записывая в протокол показания арестованных о других участниках организации, старался их выгораживать. Так. например. в моем производстве было дело на троцкиста майора Владимирова, и несмотря на наличие веских материалов о его антисоветской и вредительской деятельности в области стрелковой и боевой подготовки курсантов, я следствие свел к тому, что все эти обвинения отпали и дело было прекращено и он освобожден из-под стражи.
Также мною было уничтожено около 15 сводок агентуры, в которых сообщалось об а/советской троцкистских проявлениях курсантов ВПУ: Тимчука, Гаврилова, Смирнова и др.
В декабре я получил назначения в Кременчугский Горотдел НКВД,
Перед отъездом мне Назаров поручил прощупать личный состав Горотдела НКВД с тем, чтобы выяснить, кого можно вовлечь в правотроцкисткую организацию.
--Как вы выполнили это поручение?
--Знакомясь с личным составом Горотдела, я остановил внимание на работавшем в Горотделе в качестве оперуполномоченного Махновецком. Об этом Махновецком мне было известно, что до Кременчуга он работал начальником райотделения Камышнянского района, откуда был снят с работы за троцкистские проявления, выразившиеся в протаскивании троцкистских установок о невозможности построения социализма в одной стране.
С целью прощупать Махновецкого я начал вести с ним разговоры о его прошлом и троцкистских проявлениях в Камышнянском районе. Махновецкий сначала мне пытался представить свои троцкистские высказывания. имевшие место в районе, как случайно явившуюся результатом его недостаточного политического развития, заявляя, что именно этим и объясняется то, что несмотря на неоднократные его выступления троцкистского порядка, он отделался только выговором по партийной линии.
Я начал действовать решительнее, и заявил, что не верю, чтобы его неоднократные троцкистские проявления были случайностью и что в условиях 1937 года, когда всякие троцкистские проявления рассматриваются как враждебный акт, он просто так отделался выговором.
На его замечание насчет политической неграмотности я просто посмеялся, заявив, что вопрос о том, можно ли простроить социализм в одной стране теперь ясен каждому ребенку и навряд ли ему кто-то поверит, что, заявив о невозможности построения социализма в нашей стране, он просто оговорился. В последующих беседах я, убедившись в его антисоветских взглядах. рекомендовал ему быть со мной более откровенным и прямо сообщил, что бояться ему меня не следует, так я сам являюсь участником правотроцкистской организации. На поставленный вопрос Махновецкому, согласен ли он принять участие в организации, Махновецкий сначала растерялся, а потом начал рассказывать мне, что он уже является участником правотроцкистской организации, в которую был вовлечен б./секретарем Камышнянского райпарткома Долгих.
«Я не только протаскивал троцкистские трактовки и разделял террористические установки организации. но и прикрывал вредительские действия участников организации, в частности б/директора МТС Назаренко.»
Партийная организация района по этому поводу было много разговоров, но несмотря на это, райпартком, возглавляемый Долгих, ограничился таким мягким взысканием, Махновецкий мне рассказал, что из-за опасения, что я буду в конце концов разоблачен. Долгих ему рекомендовал выехать из района, для чего самому поднять вопрос. Когда по словам Махновецкого, он начал отказываться поднимать вопрос лично, боясь, что признав ошибки, он сам себя угробит, Долгих заверил его, что все будет в порядке, и если запросят мнение райпарткома о нем, то он его выручит.
Мы договорились поддерживать между собой связь и практически проводить вредительскую деятельность, главным образом по прекращению дел на участников правотроцкистской организации и развала агентурной работы.
--Махновецкий знал об участниках правотроцкистской организации по Облуправлению НКВД?
--Конечно. В порядке взаимной информации я сообщил ему. что в Облуправлении НКВД группа работников, в частности Назаров, Загорулько, Лазуренко являются участниками правотроцкистской организации, что я с ними поддерживаю связь.
О принадлежности Махновецкого к правотроцкистской организации я сообщил Назарову.
--А Махновецкий лично с кем-либо из участников организации в Полтавском Облуправлении связан был?
-- Нет, я обещал ему свести его с Назаровым, но это мне не удалось. так как с февраля месяца в Полтаве начались аресты участников организации, в том числе и Назарова.
И этими показаниями товарищи Зайцев и Тимченко вполне удовлетворились. Признание есть, теперь надо провести несколько очных ставок, на которых помянутые в показаниях друг друга увидят, узнают, и подтвердят то, что сказано ранее, про членство в правотроцкистской организации, а также про участие в ней делом. Разумеется, в их показаниях тоже написано, что и они тоже в организации, и знают, что Гравель в ней.
А как сделаны вышеприведенные признания?
Спустя несколько месяцев подуют какие-то иные ветра, и в декабре Александр Иосифович скажет уже другому следователю.
--Я показаний на Махновецкого не давал, я подписал готовый протокол.
--Почему же вы подписали готовый протокол?
--Я подписал протокол, потому что меня следователь Зайцев бил, а перед очной ставкой с Махновецким меня бил следователь Устенко в присутствии Зайцева.
--Почему вы указываете, что следователи вас били, когда вы сами били арестованных при допросе?
--Я бил одного арестованного и ПРЕТЕНЗИЙ, ЧТО МЕНЯ БИЛИ НЕ ИМЕЮ, а заявил, что меня били из того чтота(sic!) я подписал протокол показаний, которых я не давал.
25 декабря 1938 года, допрос проводит начальник отделения УГБ УНКВД младший лейтенант госбезопасности (подпись неразборчива) в присутствии пом. Военного прокурора по Харьковской области старшего политрука Сагайдакова. Католическое рождество, наверное, падает снег. Костела в Полтаве нет, так что вряд ли донесутся рождественские гимны до кабинета следователя. Но что-то сдвигается в хорошую сторону.
Но до этого надо было дожить, и до «что-то сдвигается», и до того, как оно сдвинулось.
А вот тождественны ли начальник 4 отделения УГБ НКВД младший лейтенант госбезопасности Тимченко, допрашивавший Гравеля 17 сентября, и тот с неразборчивой подписью, которому Гравель отвечал 25 декабря? Подписи несколько похожи, но автор не уверен, что это ему не кажется.
Зато как интересно получалось бы, если это один и тот же человек…
Но нашелся знающий читатель Е.С.А. и написал: «Это разные люди подписывали: у первого признаки ровного характера (с небольшим "лоском"), а у того, кто подписывался под нижним фото - "с фантазиями, вплоть до мечтаний". Разница в полноте подписи, написаниях букв (изгиб у совмещённых "им" разный - на одной фото более прямолинейный, на другом более округлый), надстрочные чёрточки (писались в разные стороны).».
Спасибо ему, пойдем дальше, раз уж они разные.
16 сентября 1938 года.
Загорулько Даниил Дмитриевич 1902 года рождения, до ареста проживавший в городе Полтава, до ареста же оперуполномоченный УНКВД, исключен из ВКП(Б) в связи с арестом.
Этим числом датирован протокол допроса на 15 страницах.
На тринадцатой есть запись:
-- Свои люди, значит, члены организации. Когда я задал Лазуренко вопрос, в каких районах и кто из сотрудников НКВД, он мне ответил, что в Кременчуге работает Гравель Александр, который ранее работал в Облуправлении НКВД Этот Гравель еще в 1937 году был вовлечен в организацию Здыховским по поручению Назарова, и что там же в Кременчуге работает участник организации Махновецкий Лев, организационно связанный с Гравелем.
По остальных тоже написано, но оставим их до появления других исследователей, которые ими заинтересуются.

Выписка из показаний Здыховского Николая Степановича от 19 сентября 1938 года.
--Я хочу сообщить следствию о существовании при Полтавском городском, а потом при Полтавском Областном Управлении НКВД антисоветской правотроцкистской террористической организации, в состав которой входили… и Гравель, лично мной вовлеченный в организацию.
Чуть далее:
-- Расскажите, при каких обстоятельствах был вовлечен в организацию Гравель?
--Гравель работал в Полтавском Горотделе НКВД систематически высказывал вое недовольство своим положением и службой в НКВД, о чем он делился со мной своим мнением.
Зная Гравеля как нестойкого коммуниста, к тому же имеющего родственников за границей, я по предложению Назарова начал с ним общаться и убедившись в его антисоветских взглядах, поставил его в известность о существовании правотроцкистской организации, ее задачах и предложил ему вступить в эту организацию, на что Гравель дал согласие.
Гравель, как участник организации, проводил предательскую деятельность в органах НКВД всячески скрывал от разоблачения контрреволюционные троцкистские кадры.
Но спасибо ему и на том, что не указал Гравеля в составе террористической группы в НКВД.
20 сентября была проведена очная ставка между Гравелем и Загорулько.
Оба друг друга узнали (по крайней мере, так написано) и личных счетов друг к другу не имели.
Вопрос Загорулько:
--Что вам известно об антисоветской деятельности Гравеля?
И ответствовал Загорулько, а следователь записал:
--Я являюсь активным участником антисоветской правотроцкистской террористической организации, существовавшей сначала в городском отделе НКВД и затем при областном управлении НКВД.
В антисоветскую правотроцкистскую террористическую организацию я был завербован бывшим начальником 4 отдела НКВД Лазуренко.
Дальнейший рассказ на этой странице к Гравелю не имеет отношения.
(Тут явно видна рука следователя, потому как больно Загорулько растекся мыслию по древу. Спросили его про Гравеля, а он сказал, что сам входит в организацию, потом кто его завербовал, потом что он был связан с Назаровым, Павлищевым и Здыховским. Страница закончилась, а на вопрос он еще не ответил!
На другой странице он еще четверть ее отвечал не про Гравеля.)
Позднее от Лазуренко я узнал, что в Кременчуге сейчас работает Гравель Александр, который до недавнего времени работал в Облуправлении НКВД, и что Гравель еще в 1937 году, будучи на работе в горотделе, вовлечен был в организацию Здыховским по поручению Назарова.
Вопрос к Гравелю А.И.
--Показания Загорулько о вашем участии в правотроцкистской террористической организации вы слышали? Подтверждаете их?
--Да, показания Загорулько я слышал, полностью их подтверждаю, так как они правдивы. Я действительно являюсь участником правотроцкистской террористической организации, в которую был завербован в 1937 году Здыховским Николаем, при вербовке меня от последнего я узнал, что Загорулько также является участником правотроцкистской организации в горотделе НКВД.
На сем очная ставка закончена, оба участника оставили свои подписи под тем, что не имеют счетов друг другу, в конце каждой страницы и в конце протокола.
Далее следует подпись оперуполномоченного сержанта госбезопасности Зайцева.
20 сентября был урожайным днем. Зайцев провел еще две очные ставки Гравеля с Махновецким и Здыховским, а также оформил этим числом обвинительное заключение для предания суду.
Собственно, в этом как раз не было ничего необычного. Следователи делали так регулярно. Возможно, так было просто технически удобнее: посвятить день или полдня очным ставкам, заказав привод нужных подследственных.
Сам Гравель так делал в деле старшего политрука Амчеславского, проведя обе очных ставки свидетелей-политработников Кременчугского гарнизона в один день, после чего также принялся составлять обвинительное заключение. Кстати, и по той же причине - военно-фашистский заговор в РККА.
Итак, очная ставка с Здыховским.
Началась она с стандартного указания, что они оба друг друга узнали, и что личных счетов друг к другу не имеют.
Вопрос к Здыховскому:
--Вы знаете Гравеля как участника правотроцкистской террористической организации?
--Безусловно. Я же ведь сам привлек Гравеля в правотроцкистской террористической организации.
Снова вопрос Здыховскому:
--Расскажите, при каких обстоятельствах завербовали Гравеля в правотроцкистскую террористическую организацию?
--В 1936 году начальником Полтавского горотдела НКВД был назначен Вепринский. Гравель в это время работал оперуполномоченным 5 отдела.
С первых же дней приезда я стал наблюдать со стороны Вепринского к Гравелю недружелюбное отношение. Вепринский, вызывая часто Гравеля к себе в кабинет по служебным делам, придирался по всяким мелочам, доходящим иногда до …издевательства. Вепринский…что Гравель предпринял неудачную попытку покончить с собой.
Я, видя такое отношение Вепринского к Гравелю, решил использовать для своих целей, чтобы привлечь Гравеля к троцкистской деятельности.
После неоднократных разговоров с Гравелем о его взаимоотношениях с Вепринским и о безвыходности его положения, что Вепринский располагает на него веским компроментирующим материалом и при желании Вепринский может его посадить, как подозреваемого в шпионаже.
Тут же я напомнил ему о интимной связи с женой разоблаченного врага народа Свиридова Романовой, которая также послужит компроментирующим материалом.
В свою очередь я сказал ему, что мое положение не лучше и меня ожидает такая же участь, если меня разоблачат как бывшего царского офицера.
…Я стал говорить, что все это происходит благодаря неправильной политике партии, что пора уже давно закончить гонение на людей с грязным(sic!) прошлым, что это приводит только к обозлению и рано или поздно должны произойти перемены в государственном строе.
Здесь я подробно рассказал, что несмотря на то, что с троцкистами ведется решительная борьба, направленная на ликвидацию всех антипартийных группировок, троцкистские кадры формируются снова и продолжают вести подпольную работу.
Затем я ему прямо сказал, что сторонники троцкизма имеются и в нашем горотделе НКВД в лице Назарова, Лазуренко, Загорулько, в том числе и меня.
На мой вопрос, согласен ли он принять также участие в организации Гравель ответил утвердительно.
Вопрос к Гравелю:
--Вы слышали показания Здыховского о вашем участии в правотроцкистской организации. Подтверждаете их?
--Да, слышал-подтверждаю их полностью. Я действительно в мае 1937 года был завербован в правотроцкистскую террористическую организацию Здыховским Николаем и проводил предательскую деятельность в органах НКВД, скрывая от разоблачения троцкистские кадры.
На чем очная ставка закончена, протокол подписали оба подследственных и оперуполномоченный Зайцев.
Очная ставка с Махновецким Львом Соломоновичем.
Тоже 20 сентября 1938 года, тот же город Полтава.
Здесь отсутствует посвящение об отсутствии личных счетов друг к другу.
Вопрос к Гравелю:
--Вы знаете сидящего перед вами?
--Да, знаю. С Махновецким я знаком с конца 1937 года по совместной работе в Кременчугском горотделе НКВД.
Вопрос к Махновецкому:
--Вы знаете сидящего перед вами?
--Да, знаю, по работе в Кременчуге.
Вопрос к Гравелю:
--Что вам известно о принадлежности Махновецкого к правотроцкистской террористической организации?
--Я сам являюсь участником правотроцкистской террористической организации, в которую я был вовлечен в начале 1937 года участником организации Здыховским Николаем- бывшим секретарем Полтавского горотдела НКВД.
В конце 1937 года перед отъездом на постоянную работу в Кременчугский горотдел НКВД, я получил задание от участника организации Назарова вовлекать в организацию новых участников из числа антисоветски себя проявляющих.
Выполняя задание Назарова, я в конце января 1938 года пытался вовлечь в организацию Махновецкого Льва, в отношении которого мне были известны факты его троцкистских проявлений. В разговоре с ним на эту тему Махновецкий рассказал мне, что он уже состоит в правотроцкистской террористической организации, в которую он был вовлечен еще на работе в Камышнянском районе бывшим секретарем райпарткома.
Подтвердив мне, что он целиком разделяет террористические установки организации в отношении руководителей Партии и Правительства, Махновецкий рассказал мне о той предательской работе, которую он провел в Камышне.
С Махновецким мы договорились о проведении предательской работы главным образом по прекращению дел на участников правотроцкистской организации и развала агентурной работы.
Махновецкого я проинформировал о наличии ряда участников в Полтавском облуправлении НКВД, назвав ему в частности Назарова, Здыховского и Загорулько.
Вопрос Махновецкому:
--Вы подтверждаете показания Гравеля?
--Показания Гравеля я слышал и их категорически отрицаю. За время совместной работы в течении двух месяцев в Кременчугском Горотделе НКВД я с Гравелем никаких разговоров о якобы моем участии в правотроцкистской организации не имел, Считаю его показания вымыслом, так как никогда в правотроцкистской организации не состоял.
Вопрос Гравелю.
--Вы настаиваете на своих показаниях?
--Да, настаиваю категорически. С Махновецким как членом правотроцкистской организации я был связан лично.

Показания наши верны, записаны правильно, в чем и расписываюсь.
Подписи Махновецкого и Гравеля.
Очную ставку проводили:
Лейтенант госбезопасности Орлов.
Сержант Госбезопасности Мироненко.

Это машинописная копия, поэтому ниже следует запись о ее верности с оригиналом и печать.
В качестве добавления автора.
Как вы видите, читатель, и в это время существовали люди, которые на следствии отрицали показания против них и не топившие других.
И что важно-эти показания фиксировались в протоколах допросов и очных ставок.
Кстати, тот самый сержант Госбезопасности Мироненко прославился тем, что свои немалые боксерские навыки успешно применял на следствии, сначала сообщая подследственным, что он может превратить их в инвалидов или убить, если они не будут сотрудничать со следствием, и затем успешно применял не только навыки, но и подручные предметы.
Об этом рассказывал позднее начальник Кременчугской колонии Рабинович, которого потом в камере отхаживал известный нам Гравель.
Как мы видим, Махновецкого это не устрашило.


Далее была оформлен документ об окончании следствия, датированный 20 сентября 1938 года. Обвиняемый был ознакомлен с тем, что следствие закончено, он свои показания, данные 17 сентября подтверждает полностью и добавить к своим показаниям ничего не может.
Подпись Гравеля.
Подпись Зайцева.
Далее в деле случился своеобразный перерыв. Следующий документ датирован декабрем 1938 года. Почему своеобразный - в деле существовало еще одно подводное течение, о котором будет рассказано далее.
Пока же на 20 сентября дело было закончено и подлежало утверждению у начальства, а затем направлению по подсудности. Автору пока неизвестно, каков был порядок судебного решения по делам сотрудников НКВД на тот момент. Он полагает, что, поскольку они были военнослужащими, то в дело должна была вступить Военная коллегия Верховного Суда.
Как раз в октябре 1938 года были несколько заседаний ее в городе Полтаве и несколько подследственных, чьи дела вел Гравель, получили там свой расстрельный приговор.
Каковы были перспективы Гравеля на Военной Коллегии?
Кепские, как говорили в стране, на шпионаж в пользу которой имелся намек в начале дела.
Про сам шпионаж в деле доказательств нет, и он все отрицал, а следствие не позаботилось о признательных показаниях про это. Зато есть признание в участии в правотроцкистской организации, активное участие в ней, попытки вербовок новых членов и признание в предательской работе в рядах НКВД в виде прекращения дел на участников той же организации и развала агентурной работы. Гравель признался в прекращении дела майора Владимирова и ликвидации по меньшей мере 15 агентурных сводок про заговорщиков.
Есть показания еще нескольких участников заговора о том, что он в нем участвовал, что его в заговор вовлекли, дали ему задания и Гравель порученные задания выполнял. Очными ставками эти факты подтверждены. Есть некоторый сбой с Махновецким, но он больше касается самого Махновецкого. Признание Гравеля про себя на той очной ставке есть.
Итого получается статья 54, а именно часть 1, то бишь измена Родине. Часть 11, то есть членство в антисоветской организации. Часть 8, то бишь участие в террористической организации (это подчеркивалось регулярно, что организация не только правотроцкистская, но и террористическая) и разделение взглядов руководства оной на террор в отношении верхушки партии и страны. Еще у Гравеля было 10 часть статьи, то бишь антисоветская агитация, что несколько странно, но и без нее всего хватало.
Должно быть, за антисоветскую агитацию засчитаны попытки вовлечь новых участников в заговор. И правда, надо же пояснить, что в настоящем положении у кандидата никаких перспектив нет и у страны тоже, потому надо включиться заговор и все исправить (см. рассказ Здыховского о вербовке Гравеля).
Обычный приговор для военнослужащих с таким «созвездием» частей статьи 54 –ВМН. Возможно ли в данном случае смягчение приговора- автор сказать не может.
Итого с 20 сентября Александр Иосифович ждал конца жизни. Думаю, что иллюзий насчет своего будущего он не имел.
Он, правда, не знал, что в стране происходит изменение карательной политики. Но расстрельные приговоры продолжались и в конце 1938 и начале 1939 года. Вопрос был в том, как взглянут на его дело-по-старому или по-новому.
Пока же - полтавская осень, желтеющие листья, занесенные ветром в тюремный дворик и стены, сквозь которые не пройдешь. Что-то там, за ними делается, но вот что? И сон в тюрьме не такой, как дома. Даже если хочешь спать - тюрьма ночью не спит. Лязг запоров, грохот железа о железо, голоса конвоиров в коридоре.
17 октября- расстрелян воентехник 1 ранга Трахтенберг, дело которого вел Гравель. Он ждал суда и приговора с апреля. 16 го-расстрелян другой его подследственный - Фостий. В октябре же смерть нашла третьего-Амчеславского.
Дела на них закрыты весною. но они ждали приезда Военной Коллегии Верховного Суда. И дождались, не прожив и суток после этого.
Пока Военная Коллегия собиралась в Полтаву, бывший старший политрук Амчеславский передал из тюрьмы письмо жене в Кременчуг: «силою жестоких побоев подписал бумаги о виновности езжай к Мехлису спасай».
Жена записку сожгла и написала Мехлису, но Лев Захарович не ответил.
Потом она снова писала, получила ответ, что Мехлис не занимается пересмотром дел, поэтому следует обратиться в соответствующие органы.
Она и обратилась, писала Прокурору СССР, писала человеку, адреса которого в бумаге не сохранилось, но все очень похоже на адресование Сталину. Никто ей не помог. Прокуратура даже дала слегка издевательский ответ, что муж ее во всем признался и на суде не жаловался на методы ведения следствия, так чего же более?
Она пока не чувствовала, что мужа уже нет и писала бумаги, веря в то, что он находится в Тобольской тюрьме на каком-то особом режиме, исключающем связь с ним и только удивлялась, что уже есть осужденные на 20 лет, но им писать разрешают, а ее Анатолий- всего на десять, но лишен связи с родными.
Но автор обещал рассказать про другое течение в деле Гравеля.
Постановление об открытие дела о шпионаже, ордер на арест и прочее-это начало мая 1938 года.
Но в деле имеется довольно много документов о Гравеле, датированных концом 1937-февпралем 1938 года. Скорее всего, Александра Иосифовича проверяли, в том числе на предмет связи с гражданкой Романовой и с заграницей.
Судите сами.
Имеется протокол допроса гражданки Романовой от 28 ноября 1937 года, протокол допроса свидетеля Лукьянец от 23 января 1938 года, свидетеля Иванец от 29 января 1938 года, новый допрос Романовой 8 февраля (хотя там есть дата и 10 февраля) и допрос свидетеля Кугий от 22 марта 1938 года.
Сгруппируем их –отдельно допросы Романовой (в них есть своя невидимая миру слеза) и отдельно трех свидетелей, знавших Александра Иосифовича, когда того звали не так торжественно, то есть в детстве и юности.
Свидетель Лукьянец допрошен 23 января 1938 года, допрашивал его Лебединцев Хаим Мордухович, ВРИД секретаря Кременчугского ГО НКВД.
Свидетеля звали Александр Антонович, родился он в 1902 году в городе Кременчуге, сейчас живет там же, на улице Советской 54, кв.1, работает в артели «Осева гайка» рабочим в кузнечном цеху, украинец, гражданин СССР. По социальному происхождению из крестьян-бедняков, в семье была только хата и усадьба.
До революции – крестьянин-батрак, после до 1926 года занимался сельским хозяйством. С 1926 по 1931 Кременчугская промИТК (но из текста неясно, отбывал ли Александр Антонович там по суду наказание или работал вольнонаемным.) Женат, в семье –жена-домохозяйка, трое детей, мать 58 лет. Один сын 8 лет, что несколько мешает пребыванию в колонии в период с 1926 по 1931 годы. Хотя на 1936 год в ней было такое подразделение, состоявшее из двух крестьянских хат и обнесенное плетнем и практически без охраны. Поэтому автор не берется сказать, как именно пополнилось семейство Иванца.
Специального образования не имеет, был кандидатом в члены ВКП(б) с 1925 по 1927 годы, после чего механически выбыл. Репрессиям ни до революции, ни после нее не подверг<

AD,
Не простое было время!
Поди-ка разберись.

Типа счас простое.Но то время видится нам через некую призму времени,того времени,которое мы досконально не знаем. Через много лет,наши потомки тоже будут удивляться, КАК мы жили .... ПЛЯ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!(смайлик ругающийся матом)

Репрессиям не подвергался, в иностранных и белых армиях не служил, а бандах не участвовал.
Допрос был тоже краток и состоял из одного и того же вопроса « гроссмейстер не баловал соперников разнообразием ходов»)

--Что вам известно о гражданине Гравеле, работающем в настоящее в Кременчугском ГО НКВД?
--Я знаю Гравеля Александра (отчество не помню) приблизительно с 1917 года, как жителя села Поток Кременчугского района. Помню, что Гравель Александр в 1917 или 1918 году служил в какой-то части, какой не помню, и являлся в Потоки всегда вооруженный. Интересуясь военным делом, я с ним с Гравелем имел разговор по поводу приема меня в армию. Не помню, что он мне ответил, но факт, что я тогда в армию не поступил. В какой же армии он служил, мне неизвестно, хотя этим вопросом я интересовался.
В 1925 году Гравель Александр был судьей в селе Потоках, до этого был председателем сельсовета в этом же селе. Больше мне о нем ничего неизвестно.
Знает о нем хорошо, как старый активист советской власти, житель села Поток Кугий Ефим Прокофьевич.
Протокол с моих слов записан верно и т.д.
Подпись.
Что можно сказать? Отчего-то у товарища Лебединского село Потоки то называется так, то просто Поток, причем обе формы могут быть в соседних фразах.
А товарищ Иванец явно что-то путает. В 1917 году Гравелю было 15 лет и менее, властей в стране и селе Потоки было не так много, чтобы не догадаться, какая власть вооружила и взяла на службу малолетнего Сашу Гравеля. которому аж позавидовал не менее малолетний Ваня Иванец. Сам он отчего-то на службу пошел лишь по достижению призывного возраста, а до того ни моборганы многих армий, проходивших через Потоки, его не загребли, да и он сам ни к кому не пристал.
А ведь он даже старше Гравеля.
Допрос Кугия проводил не кто-нибудь, а сам начальник горотдела НКВД Борин.
Не то все были в разгоне, а дело надо было делать, не то у Борина были свои резоны. Как-то Гравель, давая показания в 1939 году про безобразия в системе НКВД намекал, что Борин отнесся к нему как …недостаточно компетентному следователю.
История случилась такая: был арестован гражданин (время точно неизвестно, но ранее мая 1938 года), и вот Гравель, работая с ним, убедился, что гражданин арестован зря. Он имел паспортные данные, совпадавшие с разыскиваемым НКВД человеком, но это был не тот, что нужен. Гравель рассказал об этом Борину и намекнул, что не мешало бы и отпустить.
Но у Борина были совершенно другие планы, он решил, что раз уж арестант есть и носит нужные ФИО. то пусть и признается в нужных преступлениях.
Тут Гравель как-то дал понять, что ему бы надо заняться чем-то другим.
Борин тоже дал понять, что отрицательно относится к служебным качествам Гравеля, поэтому вызвал сотрудника по фамилии Дидусь и поручил тому заняться нужным человеком. Тот справился, за короткое время доведя арестованного сначала до дачи признательных показаний. потом до шока. Гравель еле-еле привел того в чувство и сдал медикам. Дальше он ничего о судьбе того не знал.
Протокол допроса: свидетель Кугий Ефим Прокофьевич, 1870 года рождения, уроженец села Потоки и житель его, колхозник, инвалид труда. О семье графа не заполнена. До революции крестьянин-бедняк и рабочий, после-крестьянин-бедняк. Малограмотный.
Не был, не состоял, не участвовал.
Начало его показаний посвящено отцу нашего героя и здесь не приводится.
… Родился в Потоках сын Гравеля Александр, не помню. как звали Александра в детстве. Учился в народном училище с моими сыновьями.
-- Где находился и что делал Александр Гравель во время гражданской войны?
--Хорошо помню. что во время гражданской войны Гравель Александр находился в селе и учился в школе. Он был тогда совершенно молодым.
--Поступал ли Александр Гравель на службу в какие-то антисоветские армии или отряды?
--Утверждаю, что за весь период гражданской войны Гравель Александр Иосифович ни в какие антисоветские армии или отряды не вступал. Я хорошо помню, что он находился в Потоках, учился в школе и никуда не выезжал.
--Что вам известно о политических настроениях семьи Гравелей?
--Семью Гравелей, в частности Гравеля Иосифа характеризую как советского человека. И также его знают другие колхозники.
Протокол мне прочитан, записано с моих слов верно, в чем и расписываюсь.
Ефим Кугий.

Первый допрос Романовой, произошедший 28 ноября 1937 года.
Романова Александра Ивановна, родившаяся в 1905 году в Алма-Ате (вообще-то, когда она родилась, город назывался не так), сейчас проживающая в городе Полтава, улица Пушкинская 88-84. Русская, гражданка СССР, на данный момент безработная.
В состав семьи входят четыре человека -Мануйлова Валентина Ивановна, Стрельникова Серафима Ивановна, Васильев Вениамин Иванович, Васильев Николай Иванович. Кем они приходятся Романовой-неясно. В тексте это не поясняется, добавлены лишь их среднеазиатские адреса. Должно быть, родственники ее или мужа.
Очень интересная запись есть на следующей странице - награды при Советской власти. Графа вообще заполнена редко, а здесь очень неординарная запись:
«к десятилетию органов ГПУ-финансовую награду».
Каким боком гражданка Романова относится к ГПУ так, что на десятилетие организации чем-то награждена- нигде не раскрыто.
К сожалению, первый лист ее показаний написан так плохо, что разобрать можно лишь отдельные детали, а первая фраза на второй странице их имеет столько исправлений, что ее понять сложно.
Разборчивый и понятный тест начинается отсюда:
«Гравель несколько раз бывал у меня на квартире и его посещения меня не носило характер служебного порядка, а просто посещал, как знакомую. Никаких близких связей с Гравелем я не имела. Разговоров о работе органов НКВД не было, за исключением того, что я Гравелю жаловалась, что по своей глупости вышла замуж за Свиридова, через которого лишена работать в органах НКВД. Гравель, как и другие мои знакомые посоветовал подать заявление товарищу Ежову
Больше показать ничего не могу, с моих слов записано верно.»
Подпись-Романова.

Допрос проводил сотрудник НКВД, фамилия которого прочитывается как Багдан (или похоже).
Есть впечатление, что она ранее работала в правоохранительных органах, почему и получила награду к дате, потом отчего-то вынуждена была уйти. Из-за ареста бывшего мужа восстановлению пока не подлежит.
Второй допрос Романовой состоялся 8 февраля 1938 года.
Есть небольшие изменения: она уже не безработная, а работает в облсовхозе СКК секретарем-машинисткой.
Гражданка Мануйлова записана ее сестрой, родственные связи остальных трех не отражены.
Образование указано как неоконченное среднее.
А вот следующая страница протокола украшена датою 10 февраля,
и автор теряется в догадках, отчего так.
Но продолжим:
--Скажите, гражданка Романова, кого вы знаете из работников НКВД в г. Полтаве?
--Знаю сотрудника НКВД Гравеля Александра Иосифовича, который арестовывал моего бывшего мужа Свиридова и вел на него следствие.
Я бывала у т. Гравеля 2-3 раза. Первый раз я зашла в гор. отдел НКВД к т. Гравелю. А второй раз показала заявление, что я от Свиридова отказываюсь. По какому вопросу приходила я третий раз вспомнить не могу.
_-Бывал ли Гравель у вас на квартире, знали ли вы Гравеля еще до ареста вашего бывшего мужа Свиридова?
--Гравеля я впервые увидела, когда он производил арест Свиридова, а посему он не мог быть в моей квартире раньше.
--После посещения Гравеля в горотделе вы имели с ним встречи или нет если да, то какой характер они имели?
--Приблизительно через месяц-два я встретила Гравеля на улице, имела с ним беседу, но о чем вспомнить не могу.
После этой встречи я имела с Гравелем еще несколько встреч, он заходил ко мне на квартиру, провожал с города (далее не понятно). Встречи прошли товарищески…(неразборчиво)но впоследствии я стала увлечена Гравелем.
Физиологически связей с ним не имела, но идеологическая связь между нами была. Взаимностью Гравеля я пользовалась. Во всяком случае Гравель меня удовлетворял. Последняя встреча с Гравелем у меня была в ноябре 1937 года.
--Чем можете дополнить свои показания?
--Больше дополнить ничем не имею. С моих слов записано верно, в чем расписываюсь.
Хочу внести изменения в то, что указано выше «Взаимностью Гравеля я пользовалась». Я сказать(неразборчиво)*щто ни думал, но во всяком случае духовно он меня удовлетворял.
Романова.

Ага. Действительно-что?

Этот пласт документов в деле появился из-за отношения помощника военного прокурора по Харьковской области старшего политрука Сагайдакова, который в декабре 1938 года затребовал от Особоуполномоченного по Полтавскому УНКВД младшего лейтенанта госбезопасности Тимченко дополнительной информации, которая требовалось для разбора дела Гравеля.
Товарищу Сагайдакову требовалось:
1.Справку о том, когда, кем. По какой статье и к какому сроку был осужден Владимиров, дело которого вел Гравель
2. Справку, когда закончил и когда начал следователь Гравель дело Свиридова и находился ли тогда в городе Вепринский.
3.
Допросить жену Свиридова, посещал ли ее Гравель во время ведения им следствия и по окончанию дела ее мужа.
4. Передопросить Здыховского и Загорулько о Гравеле как участнике правотроцкистского заговора.
Но, разумеется, ряд указанных следственных действий проведен задолго до письма Сагайдакова.
То есть Гравеля серьезно проверяли по биографии. Был ли инициатором поверки Вепринский - из дела непонятно, но при проверке плотно интересовались возможностью участия Гравеля в антисоветских армиях и бандах и связях с заграницей, что укладывается в рамки интереса Вепринского к биографии Гравеля с целью найти уязвимое место в ней.
Возможная связь с гражданкой Романовой - это тоже поиск компромата. Видимо, у инициатора поиска был донос о том, что Гравель имеет связь с женой арестованного им врага народа. Вариантов уязвить Гравеля при этом было много.
Что же касается допросов Романовой, то они производят сложное впечатление. Одно из них: разрази гром того сотрудника НКВД, который это записывал таким мерзким почерком, мерзкой ручкой и на мерзкой бумаге! Допросы знакомых юности Гравеля - все нормально с бумагой, чернилами и ручкой, а у товарища Лебединского почерк даже красивый и разборчивый.
Поэтому любовная история между Гравелем и Романовой мерзкой записью испоганена, и потомки могут не понять все нюансы того, что хотела сказать гражданка Романова в своих показаниях о том, что:
«Возникло тонкое и странное,
что не изучено людьми.
Ее как будто бы и не было,
Но, догоревшая дотла,
В холодном мраке, в серой небыли
Она ведь все-таки была.»
8 декабря уже знакомый нам сержант госбезопасности Зайцев принял к производству дело Гравеля по обвинению его в преступлениях, предусмотренных статье 54 часть 1 «Б», (то бишь измена Родине), часть 10 (антисоветская агитация), часть 11 (участие в контрреволюционной организации), 20-54-8 (8 часть-это терроризм, но упоминание статьи 20 говорит о том. что вина чуть ниже, чем без нее).
И нашел, что имеющиеся в деле данные изобличают Гравеля в троцкистской деятельности и по делу требуется проведение ряда следственных действий, потому принял дело к своему производству и начал следствие, сообщив о том прокурору.
То есть материалы предыдущего следствия оказались недостаточно хорошими и требуется доследование, оттого Зайцев принимает дело к производству и ликвидирует свои предыдущие упущения, перечисленные в отношении пом. прокурора Сагайдакова.
Поэтому в деле оказались данные допроса свидетелей.

.................. Так его расстреляли?

7 февраля 1939 года допрошен Здыховский, ранее признавшийся в том, что он вовлек Гравеля в правотроцкистскую организацию, воспользовавшись его сложным психологическим состоянием.
--Что вам известно о связи Гравеля с женой разоблаченного врага народа Свиридова Романовой?
--Мне лично о связи Гравеля с Свиридовой-Романовой ничего неизвестно.
В начале 1937 года как-то в беседе с сотрудниками горотдела НКВД, мне кто-то из сотрудников, не помню кто, рассказал, что Гравель проводит время со Свиридовой и один раз видел его с ней на Октябрьской улице. На
этом разговор закончили, я больше о связях Свиридовой и Гравеля ни о кого не слышал.
_-В каких взаимоотношениях находился Гравель с бывшим начальником горотдела НКВД Вепринским?
--Отношения между Вепринским и Гравелем были плохими. У Вепринского было пристрастное отношение к Гравелю и придирался по разным мелочам.
На одном из совещаний, на котором я не присутствовал, Вепринский якобы много говорил о плохой работе Гравеля.
Через некоторое время Вепринскому стало откуда-то известно, что Гравель собирается покончить с собой.
Вепринский вызвал меня и приказал немедленно разыскать Гравеля. В кабинете у него Гравеля не было, дома его тоже не оказалось и вскоре Вепринскому позвонили о том, что Гравель в пьяном виде находится в отделении ДТО ст. Полтава-Южная в пьяном виде (так в тексте).
Вепринский сам поехал на пролетке на ст. Южная и якобы, мне уже потом рассказали люди, привез его с собой в горотдел.
После этого Гравель с Вепринским будто бы помирился и даже получил путевку в санаторий.
--Расскажите более подробно, при каких обстоятельствах вами был вовлечен в правотроцкистскую организацию Гравель.
--Я не состоял в правотроцкистской организации и является ли Гравель троцкистом или нет- я не знаю.
Следователь напомнил Здыховскому о том, что он, Здыховский, в сентябре минувшего года про это говорил по-другому, и попросил уточнить, почему тогда он дал другие показания.
_-Показаний я не давал, подписал протокол, написанный следователем, вследствие болезненного морального и физического состояния.
Протокол записан и т.д.

Допросил тот самый Зайцев.
Как читатель может увидеть, в сентябре прошлого года Здыховского о том же допрашивал тот самый Зайцев.
30 декабря 1938 года допрошен тот самый Загорулько Денис Дмитриевич.
Он дал показания, что «Я показаний о своем участии в правотроцкистской организации не давал, а подписал протокол моего допроса ввиду физического воздействия на меня со стороны следователя. О принадлежности к правотроцкистской организации Богрова, Макаренко, Лещенко, Гравеля, Махновецкого я ничего не знаю, указанных лиц я знал только как работников НКВД.»
Вот так.
По Свиридову пришла справка, что Свиридов Николай Сергеевич 1895 года рождения, проживавший в городе Полтаве, осужден военным трибуналом 1 .11.1937 года по первой категории.
Это означало расстрел.
Самого Гравеля еще несколько раз допросили.
Первый раз 25 декабря.
Как ожидаемо, сведения пошли не те, что были ранее.
--Взаимоотношения с Вепринским у меня были ненормальными, я выступал против Вепринского во время выборов партийного комитета партийной организации Полтавского горотдела НКВД, поэтому я считаю, что отношения Вепринского ко мне ухудшились только потому.
--У меня со Здыховским были отношения нормальные, я с ним не ссорился.
Никогда Здыховский меня не успокаивал и не говорил о том, что хочет проводить в отношении меня Вепринский.
Дальше последовал рассказ о том. что на совещании в горотделе Вепринский сказал, что Гравель за последние полгода ничего не сделал, в то время как «имел показатели по работе», и наш герой впал в нервное расстройство, пытался дома успокоиться, ничего не вышло, и он попытался покончить жизнь самоубийством. но ему помешала дочь, позвонившая Вепринскому. Потом «я тогда подошел к бывшему начальнику отдела кадров Харьковского отдела НКВД Марусинову(?), который меня на третий день вызвал к себе, где там был и Вепринский. В результате разбора моего дела меня признали нервнобольным и дали путевку в санаторий и поехал я лечиться в Одессу.

--Вы вели дело майора Владимирова и чем оно закончилось?
--Да, я дело Владимирова вел, он обвинялся в антисоветской агитации и вредительстве и был осужден к 7 или 8 годам заключения.
--Вы применяли незаконные методы следствия?
--Да, я бил одного арестованного, фамилию его не помню, он обвинялся в шпионаже, вместе со мною в побоях принимал участие еще один сотрудник Полтавского облуправления НКВД, фамилию его также не помню.
--В своих показаниях вы разоблачили Махновецкого, что он участник правотроцкистской организации?
Соответствует ли это действительности?
--Я показаний на Махновецкого не давал, я подписал готовый протокол.
Я подписал готовый протокол, потому что меня следователь Зайцев бил, а перед очной ставкой меня следователь Устенко бил в присутствии Зайцева.
--Почему же вы указываете, что следователи вас били, когда вы били арестованных при допросе?
--Я бил одного арестованного, и я претензий, что меня били не имею, а заявил, что меня били для того, чтобы я подписал протокол с показаниями, которых я не давал.
_-Вы подтверждаете свои показания о участии в правотроцкистской организации?
--Я никаких показаний о своем участии в правотроцкистской организации не давал, потому что я не являлся членом этой организации.
На сем допрос был закончен, далее следуют подписи Гравеля и двух сотрудников НКВД.
Следующий допрос состоялся 15 февраля и был он посвящен сложным взаимоотношениям с Романовой.
--Не помню, но, кажется, в мае месяце 1937 года мною, Машошиным и Марченко был арестован бывший помнач. разведдивизиона 25 дивизии Свиридов.
При производстве ареста Свиридов оказывал сопротивление, но его жена оказала на него влияние, и он подчинился. В этот момент я узнал о Свиридовой-Романовой.
На другой день Свиридова-Романова пришла ко мне в горотдел НКВД и принесла переписку ее мужа Свиридова, о чем я доложил Вепринскому.
Приблизительно дней через пять Свиридова позвонила мне в горотдел и попросила помочь в квартирном вопросе, так как ей командование части предложило выселиться. Я ей пообещал уладить этот вопрос.
Я сейчас же пошел к Вепринскому и ему об этом доложил. Вепринский мне сказал, чтобы я позвонил прокурору и с ним договорился, что я и сделал, и в свою очередь по телефону сообщил Свиридовой о принятых мерах.
Спустя месяц или полтора, точно не помню, по дороге к горотделу я встретился с которая еще шла с какой-то женщиной. (тут ведший протокол кое-что забыл написать-Прим. автора), фамилию ее сейчас не помню, с которой она меня познакомила, и мы втроем шли по направлению к горотделу НКВД.
Подойдя к горотделу НКВД, Свиридова меня попросила провести ее еще немного дальше, на что я не возражал, затем у дома РЖБК она свою просьбу повторила и таким образом я проводил ее до самого дома.
На крыльце дома я побыл с ними минут 15-20 и, распрощавшись с ними, пошел в горотдел на работу. За время нашей прогулки разговоры шли на отвлеченные темы, абсолютно не относящиеся к делу ее мужа. Через месяца полтора я вторично встретился на Октябрьской улице со Свиридовой и той самой особой, муж которой капитан той же части, что и Свиридов.
На этот раз я так же проводил до дома и зашел в квартиру и побыл с ними минут 40.
После того я со Свиридовой не встречался, так как избегал с ней встреч.
--Скажите, что вами руководило, когда вы вступали в разговоры с человеком, муж которой изобличен как враг народа?
Ведь вы же были оперативным работником и должны были отдавать отчет своим действиям.
--Я этим знакомством не преследовал никакой цели.
Я не считал ее врагом народа, так как мне было известно, что она не причастна к делу ее мужа.
Однако я сознаю, что мой поступок был нечекистский, в то время. когда я работал в органах НКВД.
На этом протокол допроса заканчивается.
Мне одному кажется. что Гравель, словно святой Петр, отрекся в который раз?

Еще один коротенький допрос Гравеля состоялся 20 февраля 1939 года.
Он должен был закрыть подозрение в шпионаже, судя по содержанию.
--Я переписки с родственниками, живущими за границей, никогда не вел.
…но где они находятся в данное время я не знаю, так как с 1913 года и мой отец с ними не имеет никакой связи.
В Польше живет сестра моей жены Бондарь Анна Ивановна, но связи с ней ни я, ни ее родители с начала войны не имеют и не знают, где находится.
--А почему вы умалчиваете, что брат вашей жены- участник деникинской армии и находится за границей?
--У моей жены братьев нет и никогда не было. Я считаю, что здесь произошла ошибка и полагаю, что речь идет о родственнике сестры моей жены, Отрешко Евгений Иванович, брат мужа, который в 1919 году неизвестно куда делся, но он ни в каких армиях не служил.
На сем допрос был завершен.
Итого все серьезные обвинения не подтвердились.
Возможны были претензии за общение с женой врага народа, но это уже не статья 54, а много легче.
Хотя увольнение из рядов НКВД - тоже возможно.
20 февраля начальник отделения 4 отдела УГБ УНКВД по Полтавской области младший лейтенант госбезопасности Тимченко составил постановление, где, скрупулезно перечислив ранее имевшиеся компроментирующие материалы про Гравеля, не менее скрупулезно их дезавуировал.
А потому пришел к выводу «Принимая во внимание, что собранных материалов для предания суду обв. Гравеля недостаточно, а потому на основании изложенного и руководствуясь ст. 107 УПК УССР, постановил:
Следственное дело по обвинению Гравеля Александра Иосифовича…дальнейшим производством предварительного следствия прекратить.
Обвиняемого Гравеля из-под стражи освободить.
Следственное дело по обвинению Гравеля сдать в 1 спецотделение для хранения в архиве.
Копию настоящего постановления сообщить военному прокурору ПВВ НКВД по Харьковской области.
Тимченко.
Утверждаю: зам. нач УНКВД по Харьковской области Поляков.

20 февраля Гравель был освобожден, получив на руки отобранные при аресте паспорт, военный и профсоюзный билеты.
Эта глава из его жизни закончилась.
В 1939 году он давал показания по незаконным методам ведения следствия в УНКВД Полтавской области.
16.10 1939 года был уволен (снова) c исключением с учета согласно ст. 38 п. «в» Положения.
Эта часть статьи говорит о том, что:
«в) невозможность использования на работе в Главном управлении государственной безопасности.».
Первый раз его уволили в прошлом году 9 августа, в связи с тем, что он арестован судебными органами.
Данных о том, чем занимался и где жил Гравель до 1942 года, у автора нет.
В 1942 году он был призван Байганинским РВК Актюбинской области Казахской ССР на службу.
10 сентября 1944 года заместитель командира стрелкового батальона по политической части старший лейтенант Гравель награжден орденом Отечественной Войны второй степени.
Служил он тогда в 188 стрелковом полку 106 стрелковой дивизии 3 гвардейской армии.
16 мая 1945 года он награждается орденом Отечественной Войны 1 степени. Служит он в той же должности в том же полку. только стал капитаном.
И это все о нем(с).

Послесловие.
В период 1937-39 года город Полтава относился одно время к Харьковской области, потом была образована Полтавская область, оттого Полтавский горотдел НКВД стал Полтавским областным отделом НКВД.
Но, поскольку Гравель трудился в отделе по линии Особого отдела, то бишь военной контрразведки, то по некоторым вопросам сохранилось подчинение Харькову. Поскольку Полтава осталась в Харьковском военном округе.
Приведенные документы здесь воспроизводятся близко к тексту.
Автор принципиально пишет «вы» с маленькой буквы, хотя в протоколах всегда «Вы». Еще он заменяет латинские цифры арабскими и старается поправить пунктуацию, с которой прямо беда. Если автор иногда пишет вместо «пошел снова» «снова пошел», то он просит извинения за такую вольность с текстом.
Далеко не все в тексте понятно, оттого воспроизводится под вопросом или как-то по-другому отмечается непонятность части текста.

Fogel,
Нет. См. дальше.

Добрый вечер. Вы писали расшифровки архивных материалов. Дело в том что мой прадед Гравель Александр Иосифович тоже жил в Кременчуге, но ничего кроме этого и семейных легенд я о нем не знаю, а спросить увы уже не у кого. Скажите пожалуйста может можно еще где нибудь найти по нему информацию?

Если это он, то он 1902 года рождения,уроженец Днепропетровской области. Жил в селе Потоки, потом переехал в Кременчуг,оттуда бвл направлен в Полтаву,снова оказался на несколько месяцев в Кременчуге. По возвращении в Полтаву арестован,далее история описана выше.
На момент ареста был женат,имел четырех детей,трое из них мальчики.
Анкетные данные у меня есть,есть текст его дела,есть несколько дел,которых он вел.
Готов поделиться в обмен на семейные легенды.
Обрпщайтесь в личку.