Богатько

Часть первая. Явление героя

Богатько, Георгий Степанович. Национальность — украинец. Родился в 1903 году; место рождения — г. Бердичев Житомирской области.
Член ВКП(б).
Места службы:
23.02.1936г. Харьковская область
на 1937г. работник Кременчугского ГО УНКВД Харьковской обл.
на 1938г. пом. нач. ОО НКВД 25 стрелковой дивизии
на 25.04.1939 Харьковский военный округ
Спецзвания НКВД
c 23.02.1936 лейтенант государственной безопасности
c 25.04.1939 старший лейтенант государственной безопасности
До образования Полтавской области в 1937 году ее территория входила в состав Харьковской области.
Особый отдел 25 стрелковой дивизии им. В. Чапаева в то же время входил в состав Полтавского городского отдела НКВД.

Часть вторая. Дела скорбные, следственные.
1. Дело Галайды П.Е. или иприт на кладбище
Галайда Петр Емельянович (есть вариант написания отчества как Эмилианович)
Оно открывается немного непривычной формулировкой «Постановление о НАЧАТИИ следствия [1.]
Содержание же обычное: имеется материал на Галайду Петра Эмильяновича в том, что он занимается вредительством и шпионажем, работая на военном складе №27, то есть совершил преступления, предусмотренные с. 54 -6 и 7, отчего начато предварительное следствие.
Документ подписан лейтенантом госбезопасности Богатько и согласован с начальником ГО НКВД Бориныи
29 октября избрана мера пресечения в виде ареста и содержания под стражей.
В тоже день арест санкционировал прокурор города Ляхович.
29 октября подписан ордер на арест, действительный 4 суток (с чем это связано-непонятно).
И арестован Галайда был 2 ноября 1937 года.
В анкете арестованного, датированной этим же числом, имеется следующие данные:
Галайда Петр Емельянович, родившийся 5 мая 1893 года, родившийся на хуторе Криуши Кременчугского района, профессии и специальности не имеет, на данный момент безработный, так как 17 октября уволен с военного склада №27, где работал заведующим хранилищем. Отец его по профессии бондарь, имевший дом и усадьбу, сам Галайда до революции был рабочим, после нее- служащим, имеет собственный дом. Образование низшее, сейчас беспартийный, но с 1927 по 1937 годы был членом ВКП(б), исключен за связь с врагами народа. По национальности украинец. В запасе не состоит по возрасту, в белых и контрреволюционных армиях не служил, репрессиям советской власти не подвергался.
Имеет жену Елену Родионовну 45 лет, домохозяйку, которая живет по тому же адресу улица Хорольская, 56. О детях ничего не сказано.
При аресте изъяты документы, а также одноствольное охотничье ружье и некоторое количество боеприпасов к нему и кобура к нагану.
Это было 2 ноября, а следующая бумага в деле датирована 15 декабря-протокол его допроса.
Протокол начинается его анкетными данными, которые в основном те же, но есть уточнения: репрессиям он и до революции, и после не подвергался, служил в Красной Армии с 1920 года на военскладе №27 заведующим хранилищем. В белых и контрреволюционных армиях не служил, в бандах не участвовал, общественно-политической деятельностью не занимался.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА.
При реабилитации Галайды были опрошены его сослуживцы и соседи.
Один из них сообщил, что служил вместе с Галайдой на том же артиллерийском склада с 1919 года.
Конечно, интересно было бы узнать, что делал человек призывного возраста с 1914 года по 1919 год, но что поделать, нет этих данных.
Есть только его признание, что он служил на артскладе и при петлюровцах, и при Деникине- «Хотя и знал, что я и при Петлюре, и при деникинской власти служил на артскладе, а также что я за связь с духовенством исключен из партии.»
Это к вопросу о качественном сборе информации о арестованном.
**
Итак, первый допрос. Проводит его лейтенант госбезопасности Богатько.
В.:
–При каких обстоятельствах вы были вовлечены в шпионскую работу?
О.:
–Находясь на службе в военскладе №27 в качестве завхранилищем, я в 1935 году встречался с бывш. нач. мастерской лит. «М» Беловым Василием Ивановичем, который как специалист-химик по заданию начсклада наблюдал за состоянием хранящихся на складе химических снарядов.
В этом же году летом Белов попросил меня составить ему подробные сведения о количестве всех хранящихся снарядов. якобы для предоставления этих сведений в Хим Управление ХВО. Я составил подробные сведения о количестве и марках снарядов в хранилищах, которыми ведал, и в письменном виде передал Белову, причем заметил, что для большей точности надо проверить данные в операционном отделе управления склада, чтобы не получилось расхождения с учетными данными, имеющимися там. Белов сказал мне, чтобы я никому не говорил о том, что дал ему эти сведения. так как эти сведения нужны ему не для предоставления в Хим. Упр. ХВО, как это мне он говорил раньше, а для других целей, и обещал за проделанную мной работу по составлению сведений уплатить мне деньги. Для каких именно целей нужны эти сведения, Белов мне тогда не сказал, но я понял, что они нужны ему для шпионских целей.
В.:
–Мог ли Белов получить эти сведения официально, через управление склада?
О.:
–Нет, он являлся начальником мастерской лит. «М» и никакого отношения к хранению артимущества не имел и потому сведения о количестве и в особенности о марках химснарядов ему бы не дали.
В.:
–Какие шпионские материалы вы передали Белову?
О.:
–Я больше ничего не мог передать Белову, так как в моем ведении больше ничего не было, и Белов от меня не требовал никаких сведений.
Осенью 1936 года Белов работал в комиссии по определению имевшихся на складе авиабомб, и по окончанию работы комиссии этого сделать, последней было забраковано около десяти штук восьмикилограммовых бомб, как имеющие течь. Эти бомбы, как не подлежащие хранению. должны были быть закопаны в землю. Белов потребовал от меня, чтобы я дал ему содержимое в этой бомбе химвещество, которое ему необходимо для получения анализа этого вещества. Я ответил Белову, что не могу, так как не знаком с процессом разрядки авиабомб, и сказал ему, что бомбы снаряжены по рецепту №6, по которому Белов сможет узнать состав вещества, которым они снаряжены. Белов ответил, что содержание рецепта является совершенно секретным и достать его он не может, а наличие этого вещества в лаборатории мастерской лит. «М» получить точный анализ и согласился сам лично провести разрядку этих авиабомб.
Получив от меня согласие на это, Белов пришел вместе с бывшим химлаборантом мастерской лит. «М» Климовым, с которым на территории кладбища, имеющимся на территории склада, произвели разрядку четырех бомб, и, забрав с собой содержавшееся в бомбах химвещество, ушли.
Выбракованные бомбы мною после этого были списаны, согласно акта комиссии, и закопаны в землю.
Больше никаких шпионских материалов я Белову не давал, и он от меня их не требовал.
В.:
–Кому Белов передавал шпионские материалы, полученные от вас?
О.:
–После получения от меня материалов о количестве и марках химснарядов Белов в одной из бесед со мной сказал. что он связан с польской военной разведкой, но фамилию лица, передававшего туда сведения, он мне не сказал, по -видимому полностью не доверяя мне. Хотя и знал, что я и при Петлюре, и при деникинской власти служил на артскладе, а также что я за связь с духовенством исключен из партии.
Признаю себя виновным в том, что я с 1935 года поддерживал связь с польскими разведывательными органами, которым я подавал через Белова совершенно секретные сведения о количестве и марках химснарядов, хранящихся на складе №27, а также что передал химвещество, которым были снаряжены 8кг авиабомбы.
Протокол записан правильно…
Подписи Галайды и Богатько.
Далее в дело подшит рукописный протокол допроса, ничем не отличающийся от этого, и тем же числом датированный. Автору встречалось наличие протокола, писанного от руки и его машинописного варианта, но два одинаковых рукописных-нет.
Далее было составлено обвинительное заключение по статье 54-6.
Первоначально фигурировавшая часть 7 статьи (то есть контрр. саботаж) убрана.
И передано на рассмотрение в порядке приказа №00485.
А тем временем в горотдел НКВД пришло одно очень необычное заявление, которое 5 января 1938 года было присоединено к делу.
Это заявление Шарова Григория Николаевича, секретаря комитета комсомола Фельдшерско-Акушерской школы в городе.
К нему пришел как к секретарю учащийся третьего курса школы Топчий Александр Григорьевич, и рассказал, что в терапевтическом отделении больницы лежит больной Рябуха, который в бреду сообшил следующее:
«Я в артскладе не был, а подготовку склада к взрыву ведет группа бандитов во главе с Поцебаем», и члену этой банды Галайде поручено застрелить Рябуху, когда они взорвут склад, чтобы он их не выдал.
Галайде поручено это и выдано 2000 рублей, чтобы он Рябуху зарезал.
Поцебай и Галайда живут в Кривушах, и бредящий Рябуха приблизительно назвал, где именно.
Поэтому секретарь КСМУ и просил проверить, так ли все обстоит.
Но документ на дальнейшем течении дела не отразился, и только украсил его крайне необычной гранью.
20 января 1938 года приговор был приведен в исполнение, так как к тому времени был получен из Москвы акт №744 пункт 19, подписанный Ежовым и Прокурором СССР, где указано о приговоре к расстрелу.
О деле вспомнили только в начале 1957 года, когда жена Галайды Елена Родионовна подала заявление о пересмотре дела.
Там выяснились новые интересные подробности, но об этом чуть позже.

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

История с Беловым выглядит неправдоподобно, особенно то, что Белов требовал каких-то данных от Галайды. Галайда достаточно взрослый человек, чтобы усвоить некоторые моменты армейской дисциплины и подчиненности, о чем и сам говорит далее.
История с веществом Р-6 которое извлекли летом 1936 года из четырех бомб два удалых химика–это вообще феерический бред, вполне на уровне бреда Рябухи в больнице.
Р-6 это вообще-то иприт, и, если даже Белов об этом не догадывался и не определил по внешнему виду и запаху… В общем, автор рассказа заслужил премию Дарвина, чтобы больше такого не сочинял.
С учетом того, что Белов прожил свыше года и умер только от пули в затылок, он не является автором этой лЫгенды.
Товарищи, заполнявшие анкету арестованного и протокол допроса, в самом начале тоже увеличили число ерунды во Вселенной, поскольку конец протокола допроса и его начала друг с другом не сочетаются. Галайда мог скрыть свою службу у белых и у петлюровцев, а в процессе допроса признаться, но где указания, что он признается в этом?
Ну и история сотрудничества Галайды с польской военной разведкой выглядит совершенно нелогично. Галайда дважды грубо нарушает ради Белова порядок и секретность–а отчего? Где рассказ, что Галайда антисоветски настроен и готов помочь любому, кто тоже против Советской власти? Или рассказ о переданных Беловым деньгах, на которые польстился Галайда? Есть лишь намек, что когда-то после из пообещали, но не передали.
Наконец, почти что последние слова, что Белов знал, что Галайда исключен из партии за связь с церковью.
Это уже откровенная халтура. Общение Галайды с Беловым протекало в 1936 году, а из партии Галайду выгнали в следующем году.
Не исключено, что к тому времени и Белов был уже расстрелян.
У автора создалось впечатление, что на Галайду сначала отправили альбомную справку, а уже потом доделывали дело (это, согласно показаниям начальника Облуправления НКВД Волкова, допускалось), но вот потом исполнитель писал всякую чушь в деле, под страницами которого расписался, не читая, Галайда.
Но, что бы не придумали сотрудники НКВД, а первоосновой у них были какие-то показания сотрудников склада. Откуда Богатько и Мармачу знать про наличие 8 кг химических авиабомб на складе и про вещество Р-6?
Ниоткуда, иначе как от специалистов. Но и тут они начудили. Когда ты знаешь, что в бомбе неведомое вещество Р-6, то легко сочинять про работу с нм.
Но, когда знаешь, что это вещество- иприт, о котором много рассказывали на разных курсах –то уже такую чушь не напишешь.
Артскладу действительно были переданы территории близлежащих закрытых кладбищ. Ряд могил сохранились и до сих пор.
**
В 1957 году же были опрошены трое бывших сослуживцев по артскладу, которые дали ему превосходную характеристику, как человеку и специалисту. Ничего антисоветского они от него не слышали и не видели. Товарищ Ломакин добавил, что после ареста Галайды многие удивлялись его аресту, полагая, что антисоветская деятельности и Галайда- несовместимы. Товарища Белова они знали, как работающего на складе в приблизительно 1936-37 годах, но даже об аресте его им ничего не было известно. И об общении Галайды и Белова они не знали, было ли вообще такое, поскольку оба служили в разных структурах склада
( Склад располагался в виде двух участков, так называемый Новый участок и Старый. Они даже территориально довольно далеки друг от друга).
Четвертым был бывший сосед Галайды Малик, который тоже охарактеризовал нашего героя положительно.
Кроме того, было изучено следственное дело Белова.
Кстати, Белов и Галайда на оперативном учете по шпионажу не числились, о чем есть документы из Москвы.
Белова звали Василий Иванович, 1900 года рождения, уроженец Арзамасского района Горьковской области, Русский. из крестьян бедняков, образование среднее, перед арестом носил звание интенданта 3 ранга и заведовал мастерской «М» военсклада №27.
Арестован 17 мая 1937 года по статье 54-7, то есть вредительство. Аресту предшествовал случай некачественного ремонта противогазов в мастерской. Имееются и иные данные, что он арестован 20 мая.
31 мая ему было предъявлено обвинение в шпионаже.
29 июня 1937 года он признался, что состоял в военно-троцкистском заговоре, куда был завербован помначальника хим. войск интендантом 2 ранга Капланом, по заданию которого он занимался вредительством на складе №27, но материалов по шпионажу Белова в деле нет.
И, самое странное, никаких упоминаний о Галайде тоже.
5 октября 1937 года Осужден Военной Коллегией Верховного Суда к расстрелу.
На тот момент (1957год) дело Белова проверялось, а дело Каплана прекращено за отсутствием состава преступления.
Полученные материалы были направлены в Главную Военную прокуратуру на рассмотрение.
19 сентября 1957 года постановление комиссии НКВД и Прокурора СССР было отменено Военным трибуналом Киевского Военного округа и дело прекращено за отсутствием состава преступления.
Следует добавить о двух деталях.
Елена Родионовна имела довоенный адрес, то есть ее из дома никто не выселил, и его не конфисковал, и о причине смерти ей сообщили не то, что он расстрелян 20 января 1938 года, а что он был осужден к 10 годам ИТЛ и умер в лагере от паралича сердца.

2. Дело Компан Е.Я. или афганская шпионка на Украине.
Документы дела хронологически разделяются на две группы-довоенные и послевоенные. Первые входят в следственное дело и в них фигурирует фамилия Богатько, послевоенные корректируют первоначальные.
Начинается ее дело с постановления о начале предварительного следствия. Оперуполномоченный лейтенант Госбезопасности Богатько, рассмотрев материалы о деятельности Компан Е.Я., которая занимается шпионажем в пользу одного из иностранных государств 29 октября 1937 года нашел. что деятельность Компан Е.Я. содержит признаки преступлений, предусматриваемых ст. 54 часть 6.и постановил начать по этому делу предварительное следствие.
Затем имеется документ, датированный те же числом, об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей.
29 же октября это санкционировал городской прокурор Ляхович.
Далее имеется протокол обыска, согласно которому у гражданки Компан изъяты документы, а именно паспорт. профсоюзный билет. трудовая книжка(копия), автобиография и удостоверение №717.
Дальше следует анкета арестованного.

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА.
Это типовой набор документов, начинающих следственное дело того времени.
Указание о том. что гражданин шпионит на некое неназванное пока иностранное государство тоже обычно, сведения о том, что имярек шпионит в пользу конкретной Польши -появляется уже в протоколе допроса, а до этого-нет.
На основании каких материалов сделан вывод о шпионаже или другом КР преступлении- этих документов нет в большинстве дел. Они имеются приблизительно в 10 процентах дел, когда о подобном сигнализировали какие-то посторонние люди или показания даны в другом следственном деле.
Автор предполагает, что это результат изъятия сигналов от агентуры о преступлениях. Основанием для этого следует назвать информацию от других научных работников, которые некогда имели допуск к этим делам. По их сообщениям, первоначально сигналы были, но при позднейшем обращении к тем же делам уже изъяты. Логика в этом есть, иначе с чего оперуполномоченный решил, что имярек занимается шпионажем,
а не диверсиями? Потому что явно имел сообщение, что будущий подследственный явно шпионит в пользу одного иностранного государства. интересуясь чем-то, что ему знать не положено.
Если сигнал в деле был, а позднее изъят- то все становится на свои места.
Статья 54-6 –это статья УК УССР, предусматривающая наказание за шпионаж. Она тождественна статье 58-часть 6 УК РСФСР.
Удостоверение №717 и участие оперуполномоченного ОО обусловлено тем, что гражданка Компан работала на военном складе №27, оттого появлялась на работе,
предъявляя это самое удостоверение.
Теперь вернемся к делу.
Согласно анкете арестованного Компан звали Еленой Яковлевной, она 1908 года рождения (но есть документы, где указан 1909 й), живет в городе Кременчуге, улица Чередницкая 5 дробь 22, кв.1, работает пом. бухгалтера на военном складе №27, происходит из семьи рабочих, до 1931 года была работницей, потом служащей. Беспартийная, репрессиям при советской власти не подвергалась, в белых и подобных армиях не служила. На воинском учете не состоит, отца ее зовут Яков Иванович, мать-Наталия Александровна.
Первый протокол допроса ее датирован 20 ноября 1937 года.
Большая часть анкетных данных там приведена в стиле «не была, не состояла, не участвовала». Образование названо низшим, возраст отца указан в 67лет, матери 59 лет. отец работает сторожем на военном складе №27. Адрес назван Чередницкая 5дробь 29(квартира не указана. но в другом месте написано, что отец имеет свой дом).
Следователь спросил о том, что у него имеются сведения, что Елена Яковлевна ранее жила и работала в городе Мары Туркменской СССР в афганском консульстве. Как же она устроилась на эту работу?
Елена Яковлевна пояснила, что в 1933 году она жила в городе Мары, и там познакомилась с фотографом. который работал на городском рынке. Он и предложил ей устроиться работать в афганское консульство.
Она дала согласие и явилась туда вместе с фотографом. Кстати, фамилию его она в 1937 году не помнила.
Консул предложил ей работать в консульстве в качестве служащей, и она проработала около двух недель. Фактически никакой работы не выполняла, поскольку приглашение работать было сделано консулом с целью поухаживать за ней. Консул признавался ей в любви, приносил подарки, от которых она отказывалась, только раз приняв в подарок чулки. Через две недели ей предложили поехать на работу в колхоз, Она согласилась. В последней беседе с консулом он сказал ей, что если ей будет плохо, то она должна знать, что двери его всегда будут открыты для нее.
Далее Богатько задал вопрос:
С кем вы были связаны в Кременчуге?
Ответ: Больше всего, живя в Кременчуге. я встречалась с счетоводом Надеждой Константиновной Гавва и военнослужащими склада ,,.(фамилия попала под прошивку),Гуреко. Биньковский. Стрелковский. Ильчуком
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Теперь проясняется, что было сказано в сигналах начет Компан- тесное знакомство и работа в консульстве.
То. что протокол датирован 20 ноября, может иметь разные пояснения.
Начиная от занятости следствия так и тем, что протоколы тоже корректировались.
Последний вопрос Компан явно не так поняла.
Вполне возможно, на склад она была трудоустроена отцом
особенно, если он ранее работал там не сторожем, а кем-то повыше, и мог замолвить словечко за дочь.
Использование человека с низшим образованием в качестве помощника бухгалтера тоже вызывает вопросы.
Продолжим.
Далее идет не протокол допроса, а собственноручные показания Компан, причем она называет себя обвиняемой.
Историю в Мары она описывает так-она поехала в Среднюю Азию к брату. На тот момент Елена Яковлевна жила в Мерве около месяца, была безработной.
В тот день она посетила базар и, возвращаясь оттуда. обнаружила, что некий мужчина следит за ней, потом мужчина заговорил с ней. Сказал. что он фотограф и хотел бы ее сфотографировать. Она отказалась. Знакомство поддерживалось еще некоторое время, мужчина действительно работал фотографом на базарной площади и однажды предложил ей работу в афганском консульстве. Дама не поверила, что он занимается трудоустройством в афганское консульство, но он несколько раз снова и снова упоминал это, и она оказалась в консульстве. И там действительно ей предложили работу. Но она должна была сама сказать, что согласна на эту работу. Так сказал секретарь консула. Компан увидела, что перед консулом все преклоняются, так как он очень хороший человек. поэтому она решила согласиться.
Потом она поняла, что у него на нее серьезные планы и даже матримониальные. Консул даже, когда она собралась увольняться, предложил заплатить ей зарплату вперед за один месяц. но она не хотела быть ему обязанной и взяла только 20 рублей.
После чего уехала в колхоз.
Следующий протокол допроса датирован 29 января 1938 года.
Компан по-прежнему отрицала какую-то антисоветскую деятельность. Повторила показания, что консул предлагал ей работать у него домашней работницей. Но за две недели ей никакой работы не давали.
Повторно спрошена про осуществляемую ей антисоветскую деятельность и снова отрицала ее.
Затем допрошен свидетель Беззубченко Григорий Николаевич. начальник планово-производственного отдела склада №27.
Он показал, что однажды Компан сказала, что такая маленькая страна. как Афганистан, имеет такую высокую технику. Но она не уточнила. что имела в виду и от дальнейшего разговора на эту тему уклонялась.
Беззубченко знал, что она работала в афганском посольстве. Еще он сообщил, сто Компан общалась с рядом военнослужащих, которые устраивали попойки. С одним одногодичником по фамилии Гер (немец по национальности), она даже переписывалась после того, как тот закончил обучение и уехал из города.
Еще Елена Яковлевна проявляла особый интерес к хранению снарядов и взрывчатки. Когда же ее спросили, почему она не ведет учета тары для снарядов, она сообщила, что ящики ее интересуют меньше, чем сами снаряды или взрывчатые вещества.
Затем опрошен свидетель Стрелковский Евгений Александрович, помнач артсклада по хранению
Он тоже знал о ее работе в консульстве. Слышал также, что она знакома с неким врагом народа, но точно не знает про это. Стрелковский упоминает про ее любопытство к работе склада, превышающее потребности для работы. еще он отметил, что Компан заявляет. что за границей лучше одеты, чем в СССР. живут лучше, чем в СССР, и таким образом охаивала советскую действительность и восхваляла капитализм.
Затем было составлено обвинительное заключение, где Компан обвинялась по ст. 54-6.
В заключении упоминалось об близких отношениях с афганским консулом, про то. что она, приехав в Кременчуг, устроилась на военный склад, проявляла заинтересованность к вырабатываемой продукции, и стремилась проникнуть работать на техническую территорию его.
Виновной себя не признала и заявила, что работать в консульство пошла из любопытства.
Материал был передана на рассмотрение Наркому Ежову.
Постановлением Особого Совещания при Народном Комиссаре Внутренних Дел СССР от 11 февраля 1938 года осуждена на 10 лет лишения свободы.
В 1940 году дело проверялось Главной Военной Прокуратурой СССР. Оснований для протеста не найдено.
Фамиля Богатько стоит лишь под самыми первыми документами. Дело заканчивал сержант Госбезопасности Гравель.
Следующие материалы в деле относятся к 1949му году.
В декабре 1949 года гражданку Компан искали в городе Кременчуге и иных местах. Дело в том. что она. хоть и отбыла 10 летний срок наказания. но попадала пол директиву№066/ 241сс.
Автор предполагает. что это документ о высылке и ссылке вернувшихся на прежние места жительства лиц, отбывших наказание по статьям за контрреволюционные преступления.
Как раз в это время была вновь осуждена Ариадна Эфрон и другие деятели культуры
ранее осужденные по другим частям статьи 58.
С поисками Елены Яковлевны не задалось. в Кременчуге ее не было. Стали запрашивать лагерь. есть ли там какая-то информация. где она может быть. Поскольку известен был марыйский эпизод, то запросили Министерство Госбезопасности Туркменской ССР. Оттуда сообщили, что никакими компроментирующими данными на Компан там не располагают. Хотя признали, что в Мары было консульство, и его сотрудники занимались шпионажем.
Наконец, Елена Яковлевна была найдена. она жила в городе Батайск Ростовской-на-Дону области. Была ли она осуждена повторно-из дела не очень понятно. Есть лишь намек. что «как поступили в 1937 году. так с тобой могут поступить и в 1948 году».
В период 1956-57 г.г. она пожаловалась К.Е. Ворошилову на необоснованность своего осуждения.
Про ведение дела сказала следующее:
«В течении 5 месяцев с момента ареста я подвергалась террору со стороны следователей, а занималось мною несколько человек. я постоянно подвергалась диким издевательствам и пыткам. когда зверская…Описывать мне это невозможно. да и как женщине просто стыдно.
От меня все время требовали показаний о шпионской деятельности. но никаких конкретных фактов привести не могли. так как ничего подобного и не было.»
Далее Елена Яковлевна пишет. что от многодневного стояния на ногах во время допросов она дошла до состояния невменяемости, и что-то подписало(что именно, она так и не знает. а потом в апреле 1938 года ей показали постановление ОСО о заключении на 10 лет.
Далее военный прокурор КВО принес протест на приговор 1938 года. а 25 января 1957 Военный трибунал КВО отменил решение ОСО в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления.
ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА.
В данном случае сведений о шпионаже скорее нет, чем они вообще есть (за исключением возможно. имевшихся в деле сообщений от секретных сотрудников.
Косвенным показателем этого служит обращение в ОСО при Ежове, много раз выручавшее следователей, никак не смогших добиться признания от подследственного.
И отчего-то кажется. что заявителем была женщина. которую уязвило заявление Компан о том. что за ней увивались консулы, и златые горы судили, а за оппоненткой-ну, скажем. не такие выдающиеся люди. и ничего существенного не сулили за любовь.
Утверждать этого он не может, но…
О манере ведения следствия Богатько будет написано ниже.
3. Дело Дерезяк-Пуздровской или шпионка у всех и вся.
Основной фигурант Дерезяк- Пуздровская Ядвига Николаевна, которая и будет героиней рассказа. Еще там фигурирует Бедржицкая Елизавета Ивановна, ,но ей посвящено всего несколько документов, а затем дело ее выделено в отдельное производство.
Согласно анкете арестованной, Дерезяк Ядвига Николаевна, 22 февраля 1903 года рождения, родилась в городе Острог (Польша) в семье арендатора земли, образование низшее, до ареста проживала в городе Полтаве по Бутковскому переулку в доме 29, работала официанткой Военторга в Доме Красной Армии, в 1929 году была исключена из партии как выходец из чуждой среды, по национальности полька, гражданка СССР, в 1927 году судилась за воровство, но была оправдана.
Семейное положение-разведена. При ней живет мать 64 лет, имеет брата, служащего младшим командиром в 74 полку 25 стрелковой дивизии.
Арестована 27 апреля 1938 года. При аресте изъято довольно много бумаг, вскоре признанных не имеющими значения для дела, оттого уничтоженных путем сожжения- 27 бумаг и 135 фотокарточек. Сожжение произведено 4 июля этого же года.
7 мая состоялся первый допрос, на котором она сообшила:
–Мой отец до революции в районе Липова Долина арендовал у помещика 180 десятин земли, имел большое количество сельхозинвентаря и до 40 человек постоянной рабочей силы. Во время революции все имущество было национализировано.

Далее на Украину пришли немцы. и она начала выдавать им крестьян, которые делили помещичий инвентарь во время революции. Немцы этих крестьян избивали.
–После ухода немцев семья переехала в Миргород, из-за боязни репрессирования от крестьян. которых я выдавала немцам.
В Миргороде она была позднее арестована деникинской контрразведкой, которая подозревала ее в том, что она прятала большевика Кушникова, с которым у нее были «близкие отношения». На самом деле он покинул город вместе с красными войсками.
Под арестом она была 3 или 4 дня, но перед освобождением она была завербована деникинской контрразведкой-выявлять среди рабочих, тех, кто сочувствует Советской власти. Она называла это «шпионской работой».
Вербовали ее офицеры, из которых она запомнила только фамилию Воронова.
Она выдала белым одного рабочего водолечебницы по фамилии Зозуля.
Но был ли он арестован по ее материалами или нет, она точно не знает, ибо вскоре после того уехала в Полтаву. Это было в конце 1919 года.
Вскоре в Полтаве она вновь увидела того самого контрразведчика Воронова, который и познакомил ее с ксендзом Притулой.
А вот последний и предложил ей шпионить на Польшу. Она дала согласие.
Причем Притула предложил ей стать секретной осведомительницей ЧК. Для этого она должна была найти скрывающегося деникинского офицера и заявить на него, а во время подачи заявления «создать такую обстановку», чтобы ей предложили стать осведомительницей. Очень скоро она в театре увидела деникинского офицера (фамилию не помнит), и тут же в театре нашла сотрудника ЧК и сообщила ему про деникинца. Он предложил ей придти завтра в ЧК, а уже в ЧК товарищ Кривец предложил ей сотрудничество.
Она сотрудничала сначала с Кривцо, потом с Мироновым приблизительно с 1920 по 1923 год. С Притулой она должна была сотрудничать, когда имела сведения о работе ЧК с польскими группировками, кроме того, она должна была докладывать ему про настроения населения.
В июле 1920 года она по заданию Притулы ездила и работала в совхозе в Горбаневке, где надо было связаться с директором совхоза Карапчевским Иосифом Михайловичем по шпионской работе. В совхозе она была до конца 1920года, когда вернулась в Полтаву и восстановила связь с Притулой.
В 1921 году она уехала снова в Горбаневку, где жила до 1930 года.
Связь с Притулой поддерживалась до 1922 года, когда ксендз уехал в Польшу, но перед отъездом он передал связь с ней Антону Беджицкому, сыну органиста костела, с котором она осуществлялась до 1926 года, когда тот уехал на Кавказ и связь прервалась. Но, уезжая, он передал пани Ядвигу для связи своей жене Юргенс, работавшей медсестрой в 1 советской больнице. Та сведения собирала, а потом, во время приезда Беджицкого в Полтаву, ему их передавала. Связь с Юргенс длилась по ноябрь 1937 года.
Работая в системе Военторга, она сообщала о настроениях начсостава, планы лагерей, настроения семей начсостава, главным образом про отрицательные настроения начсостава, были случаи узнать и про результаты стрельб.
Узнавала она об этом из разговоров начсостава и сообщала Юргенс. Куда она сообщала полученные сведения–это пани Ядвиге известно не было.
Далее был еще короткий допрос от 29 мая 1938 года о том, подтверждает ли она то, что Юргенс-Беджицкая Елизавета Ивановна была связана с ней и она передавала Юргенс шпионские сведения.
Пани Ядвига это вновь подтвердила.
2 июля состоялся новый допрос ,где пани Ядвига уточнила. что ее немного подвела память и нервы. и передача ее на связь с Юргенс-Беджицкой состоялась не в 1926 году, а в 1933 году. Вообще они знакомы с 1920 года, но до этого были просто знакомы.
Меж делом выяснилось, что подследственная 1898 года рождения, а не 1903 года. Ей хотелось числиться помоложе. чем есть, поэтому она «помолодела» на бумаге.
27 июня 1938 года состоялся допрос Елизаветы Ивановны Беджицкой.
Та сообщила. что в 1924 году познакомился с своим будущим мужем Антоном Ивановичем Беджицким, который работал музыкантом в городе Полтаве, а в 1926 году вышла за него замуж. С 1926 года он из Полтавы не выезжал.
В 1933 году он уехал в 1 колхозный театр, где и работал до дня ареста. Уезжая, он сообщил, что занимается шпионской деятельностью, и получает сведения от Дерезяк-Пуздровской Ядвиги в запечатанном конверте .Она пересылала их ему по почте, а когда он приезжал в Полтаву-передавала их лично. Антон знал о том, что она служила в белой армии, находилась в концлагере. и вообще плохо относится к Советской власти. Когда Елизавета Ивановна дала согласие, он в ее присутствии сказал Дерезяк, что она должна передавать сведения его жене.
Это длилось до осени 1937 года, когда муж был арестован. Сбором сведений ее задачи и ограничивались.
Когда следователь сообщил. что Дерезяк показывала все немного не так, Елизавета Ивановна сказала, что та явно попутала даты, ибо она участвовала в шпионской работе с 1933 года, хотя знает, что с Дерезяк ее муж был связан очень давно. Больше ни с кем она связана не была по шпионажу, а с кем еще был связан ее муж-она не знает. На очной ставке она скрывала сведения. но вот сейчас расскажет правду.
Дальше в дело подшит протокол очной ставки, где Дерезяк сообщила все ранее сказанное, а Беджицкая сообщила, что хотя и знакома с Дерезяк, но ничего не знает ни о шпионской работе мужа, но ней как о шпионке, и сама ни в чем таком не замешана.
27 октября 1938 года датирован документ. согласно которому Дерезяк осуждена, а дело Беджицкой следует выделить в отдельное производство. Согласно решению особой тройки о 26 сентября 1938 года Дерезяк-Пуздровская приговорена к расстрелу за преступления согласно статье 54-6,то есть шпионаж.
Реабилитирована в 1989 году.
Оценку показаний Ядвиги Николаевны пусть делает сам читатель, а автор ограничится комментариями.
1. Горбаневка сейчас числится в 9 с небольшим километрах от Полтавы, тогда, впрочем, от нее до города тоже было не так далеко.
2.Ксендз Притула фигурирует во многих показаниях осужденных из Польской диаспоры Кременчуга и Полтавы, память о нем держалась долго.
Автор видел упоминания о нем в делах 1937 года еще минимум дважды.
3. Колхозный театр - это знамение 2 пятилетки. В стране в короткий срок было организовано свыше 200 колхозно-совхозных театра, которые разъезжали по стране со спектаклями. Зритедям нравилось, ибо в кои-то веки театр приедет к ним в деревню, да еще и билеты для жителей села были вдвое дешевле, чем в городе. Для артистов театра-возможно, кому-то кочевая жизнь и не нравилась, но Антону Ивановичу пока не надоело жить так.
4. По поводу того, что официантка в Доме Красной Армии может много чего услышать–это так и есть.
Вниманию читателей предоставляется документ из ведомства Берии о состоянии Псковской укрепленной позиции.
«НКО СССР тов. Ворошилову

13 февраля 1939 г.
Несмотря на долгое строительство и дооборудование Псковского и Островского УР, они не могут считаться в настоящее время боеспособными. Из-за неправильно спроектированного и построенного внутреннего оборудования большинства ДОТ они не могут быть заняты войсками... до половины сооружений на 20-40 см заполнены водой, появившейся из-за неправильной оценки глубины грунтовых вод. В то же время водопровод не работает... Электрооборудование укрепрайонов отсутствует... В жилых помещениях УР высокая влажность и спертый воздух...
Центры снабжения УР не построены... Продовольственные склады отсутствуют...
Из-за неграмотного планирования УР их огневые сооружения не могут вести огонь на дальность более 50-100 м, так местность имеет бугры, овраги и невырубленные леса. ДОС № 3, установлен на склоне оврага и не может быть замаскирован из-за постоянных оползней, а имеющийся в нем орудийный полукапонир бесполезен, так как располагается ниже уровня окружающей местности... Для расширения секторов обстрела необходимо снять около 120 000 кубометров земли, а также вырубить до 300 га леса и кустарника...
Амбразуры ДОТ рассчитаны на применение пулеметов «Максим», но оборудованы станками неизвестной конструкции, ... предназначенными скорее всего для пулемета Гочкиса давно снятого с вооружения. Орудийные полукапониры не оборудованы броневыми заслонками и служат источником проникновения в ДОТ талых вод и осадков...
Артиллерийское вооружение УР состоит из 6 устаревших полевых орудий 1877 года, к которым нет снарядов...
Охрана территории УР не ведется. В ходе работы комиссия неоднократно встречала местных жителей, проходящих в непосредственной близости от огневых сооружений для сокращения пути между поселками...
Л. Берия» [1.]
Документ был использован Михаилом Свириным в статье «Зачем Сталин уничтожил «Линию Сталина».
Позднее исследователем Алексеем Старковым этот документ был проанализирован на предмет соответствия реалиям, благо удалось ознакомиться и с документами, и с сооружениями.
И оказалось, что:
«Документ весьма странный в силу ряда обстоятельств.
1. Несмотря на дату. в нем упоминается Островский УР, строительство ДФС которого началось в 1939 году. На февраль 1939 года еще ни одного сооружения не построено, равно как и в Новопсковском УРе. Из программы 1938-39 годов на 13 февраля 1939 года мы имеем только два недостроенных АПК доусиления Псковской УП под номерами 4 и 6. По крайней мере они были приняты к строительству на 1938 год [РГВА, Ф. 36967, Оп. 1, Д. 18] и упоминаются в Ведомости типов сооружений Псковского УР от 9 марта 1939 года [РГВА, Ф. 25888, Оп. 3, Д. 174].
2. Действительно подтопление сооружений, их охрана и заросшие сектора обстрела были постоянной головной болью командиров почти всех советских укрепрайонов.
3. Странное замечание про водопровод, т.к. он предполагался в еще непостроенных сооружениях проекта 1938-39 годов. Напротив же электрооборудование (освещение) в ряде сооружений Псковской УП было в наличии.
4. По поводу неграмотного планирования УР и невозможности вести огонь из-за рельефа местности. Случаи упирания секторов обстрела в рельеф к тому времени могли быть только на сооружениях программы 1938-39 года. На время написания документа они еще не построены. Такой на первый взгляд «ошибке строительства» есть простое технологическое объяснение - складки местности служили маскировкой строительства ДФС. Классический пример - АПК 557 Брестского УРа - так и стоит по сей день, уткнувшийся амбразурами в вал Кобринского укрепления. Немцы были приятно удивлены, поднявшись на вал 22 июня 1941 года и взглянув на него сверху. Можно предположить, что сотрудники ведомства Берии мало понимали в алгоритме строительства и правилах посадки сооружений, претензий к которым в Псковском УРе за предшествующий период практически не было.
5. Цитата про ДОС № 3 на склоне оврага и бесполезный полукапонир - самое загадочное место данного документа. ДОТ № 3 Псковской УП расположен на ровном месте, и это обыкновенная фронтальная огневая точка на 3 пулеметные амбразуры без какого-то артиллерийского вооружения. В составе сооружений 1939 года Островского и Новопсковского УРов отсутствуют ДФС с номером 3 да еще и расположенные на склоне оврага. Если же какие-либо капониры и расположены на склонах холмов, то у них нет проблем с обстрелом окружающей местности.
6. На 1936 год большинство сооружений Псковской УП были оборудованы широко известными пулеметными станками СТАД (Горносталева) под 7,62 мм пулемет системы «Максим». Плюс еще вращающиеся деревянные столы в трех литерных ОТ под пулеметы «Максим» на колесном станке Соколова. Станки неизвестной конструкции могли быть только станками Юшина, но такие в Псковском УРе не встречаются. Обсуждать конструкции станков в сооружения 1939 года проблематично по причине отсутствия таковых на момент написания документа.
7. Орудия образца 1877 года – наверное, что-то музейное.
Все вышеприведенные соображения позволяют сделать вывод, что данная цитата не имеет никакого отношения ни к Псковскому, ни к Островскому укрепрайонам, даже если предположить, что в статье ошибочно указана более ранняя дата документа» [2.]
Из этого можно с достаточной вероятностью заключить. что сведения о состоянии УР собраны далеким от реалий службы информатором (нельзя исключить и то, что он нечто с чем-то попутал). В итоге из многих претензий достоверно только подтопление сооружений. Видимо, это таки имело место. и информатор подтопление ни с чем не попутал. А остальное- кто его знает, особенно с дотом номер 3, откуда это высосано.
Вот пусть читатель представит себе зал Дома Красной Армии, слегка подогретых горячительным командиров и политработников, обсуждающих возвращение дивизии из лагерей и итоги маневров. И официантку Ядвигу Николаевну, строящую глазки холостым командирам, и запоминающую, что там сболтнул майор такой-то после опорожнения графинчика. А потом она дома запишет … Для Антона Ивановича, что на Польшу работает: «Амбразуры ДОТ рассчитаны на применение пулеметов «Максим», но оборудованы станками неизвестной конструкции, ... предназначенными скорее всего для пулемета Гочкиса, давно снятого с вооружения. Орудийные полукапониры не оборудованы броневыми заслонками и служат источником проникновения в ДОТ талых вод и осадков...» Или для оперуполномоченного Особого Отдела дивизии: «Такого-то числа в ДКА много командиров обсуждали произошедшие маневры, особенно выделялись майор Иванов и политрук Юргенсон, последний рассказывал о том. что при боевых стрельбах были преждевременные разрывы снарядов и что чудом никого не задело осколками..»
Фамилия Богатько появляется только в самом конце. 27 октября 1938 года. Он утверждает решение о выделении дела Беджицкой в отдельное производство.

Пропавший,
Прям, как детективный роман прочитал!
Спасибо!
Очень любопытно было прочитать.

Часть третья. Чистилище.

Смены в руководстве Наркомата ВЛ в Москве и бегство Наркома ВД УССР ,а также многочисленные жалобы на действия НКВД создали у начальства мнение, что на местах имеются значительные «искривления следственной практики».
В Полтавской области было проведено «закрытое партийное собрание УГБ УНКВД по Полтавской области о нарушениях в агентурно-оперативной работе. 2-6 января 1939 г.» с участием руководства парторганизации области.
«Повестка дня.

Слушали: об искривлениях в практической работе Полтавского облуправления НКВД, грубом нарушении постановления ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 17 ноября 1938 года, о фальсификации следственных протоколов и спецсообщений в вышестоящие органы, со стороны руководства УНКВД, о решении парткома от 18.XII. 1938 г. — и задачах в дальнейшей работе коллектива УНКВД.»
Говорилось там о многом. Даже иногда о том, что целое поколение следователей испорчено путем неправильного обучения следственной работе. Некоторые работники высказывали мнение о том, что изрядная часть работы вообще была незаконной по букве закона и ненужной по сути, их осторожно поправляли. Товарищ Марков,в качестве члена тройки НКВД даже осторожно намекнул, что не готов был к такой работе, но заверил, что все равно эта работа была направлена в нужную сторону и очистила область от врагов народа.
на собрании присутствовал и А,А. Волков-начальник УНКВД области.
И про него сотрудники прямо заявляли следующее:
ВОРОНА. Мы говорили о зажиме руководства. Об этом зажиме я говорил часто с ЗЕЛЕМ, говорили о вражеской работе ВОЛКОВА и не знали, как разоблачить его. Думали писать в НКВД СССР или ЦК ВКП(б) — не решились, а подымать этот вопрос здесь было бесполезно и рискованно. Обстановка заставляла нас молчать.

Процесс в Молдавии относится и к нам. В Полтаве система пропусков через показания процветала. Вот примеры: дело бывшего сотрудника МАКАРЕНКО. Не знаю сути полностью, но оно сфабриковано, его сделали террористом, что не отвечает действительности. Дело БОГРОВА — ему дали очную ставку с ХЕЙФЕЦОМ, они друг друга не видели никогда. По показаниям ХЕЙФЕЦА и ЗАГОРУЛЬКО пропускали всех, кого хотели.
Избиения — это система в работе. Члены партийного комитета, конечно, знали это.
ПЛАТОНОВ.
Неверно, что вопрос разбирается в отсутствие ВОЛКОВА. На Северном Кавказе о нем говорят, что это — непризнанный Наполеон.
В Полтавское УНКВД я приехал 8.III.1938 года, а за мной — КАГАНОВИЧ, ЧЕРНЯВСКИЙ, так, что не знали о происходящих арестах сотрудников, а старые сотрудники горотдела дрожали, ожидая ареста.
Для нас — новых сотрудников — так называемые «литературные» протоколы являлись не новостью, они по сути являются антисоветской работой. Так было, например, с протоколом ГАПА, участника антисоветского подполья, штабс-капитана, с которым (протоколом), возились 10 дней, а Волков требовал «литературного» протокола.
На основе этих «литературных» протоколов арестовывали, создавали «партизанское» подполье, среди которых не исключена возможность ареста и невинных людей.
ВОЛКОВ приезжал из Киева и давал установку, при этом заявил, что в Киеве вскрыта антисоветская организация «Молодая Генерация». Нужно и у нас вскрыть эту организацию.
ВОЛКОВ сам писал «руководящие протоколы», посылал их в Киев. Но и там они не нравились, их переделывали заново и посылали в Политбюро ЦК ВКП(б).

Старые сотрудники тряслись в ожидании ареста, так как ВОЛКОВ их проводил по показаниям, как КУРАЧЕКА, о чем я узнал в Кременчуге.
МИЛЬШТЕЙН.
Подобная обстановка царила и в Полтаве, где ВОЛКОВ, не имея авторитета, брал жестокостью и его все боялись.
В отношении ВОЛКОВА — его за антисоветскую деятельность нужно из партии исключить и с должности начальника УНКВД снять.
ПОЛЯКОВ.

О незаконных методах допроса — били как угодно, сколько угодно. Об этом уже говорили. Над арестованными издевались, были длительные допросы, стоянки, «сидения» и прочее. Какие участники аппарата УНКВД были этим наиболее поражены — это опергруппа по делам бывших сотрудников и 4 отдел, в меньшей мере в других отделах. Установки эти исходили из Киева. Кто здесь разрешал — виновато руководство — ВОЛКОВ и я. Кто больше — будет судить собрание.
О «литературных протоколах». Я писать их не могу и не писал их ни в Полтаве, ни в других местах. Каждый начальник УНКВД хотел, чтобы его протоколы читались в Москве. Погоня за этим и привела к таким явлениям и красивостям, как «вскрытие склада [взрывчатых веществ]» у ВОЛКОВА.
Подобные методы «ведения» следствия покалечили наших молодых работников и в этом виноват ВОЛКОВ. Составляется канва, протокол пишется в кабинете по несколько дней, а потом подписывается всеми мерами. А теперь этим молодым работникам приходится туго, вести следствие по-настоящему они не умеют. На «этих протоколах» проводилось воспитание молодежи. «Протоколы» эти читались ВОЛКОВЫМ на совещаниях начальникам отделов и отделений. Раз хорошо написал ВОЛКОВ, то и остальные должны составлять такие протоколы, но не у всех это удавалось. Лучше удавались они ТИТОВУ. Все эти извращения привели к запутанности в следственных делах, в частности у ЧЕРНЯВСКОГО в отделе.
Факты обмана партии:
Исказили социальное лицо в отчетах за 2 Тройки. Из Киева сказали: «служащих много», БЕЛЕНЕЦ показал меньше служащих. Отчеты вернул УСПЕНСКИЙ — для отражения в. отчетах хорошего [социального] лица арестованных — выгодного для него.
О ВОЛКОВЕ и себе. ВОЛКОВ груб, самомнителен и не терпит ни каких возражений. Мнение, оперативную мысль сотрудника душил. Его только боялись. В работе он исходил из того, [что] «где-то есть такая-то [вражеская] линия в Наркомате, должна быть такая же линия и у нас в Полтаве». Вот теперь и распутываем. Оба мы виноваты в том, что некритически принимали установки врага УСПЕНСКОГО.
ЗЕЛЬ.
Арестованный КАМЕНЕЦКИЙ был до того избит, что чуть с ума не сошел. ГРЕБЕНЮК знает это.
Для избиения выделены были «боксеры» из молодых [сотрудников] в опергруппы АЛЕКСЕЕВА. ВОЛКОВ их инструктировал об избиении и после таких допросов получались показания.
Все руководящие протоколы писались ВОЛКОВЫМ из головы. Например, дело «Священный союз партизан». О вскрытии новых линий давал установку ВОЛКОВ. По делу «партизан» фигуранты брались по списку, подлежащих пропуску по протоколам. ВОЛКОВ в списке отмечал птичками — (ПИЛИПЕЦ, ДРОБОТ, КАЛАШНИК из Золотоноши). Эти лица прошли по протоколу ТИЩЕНКО. Протокол писал ВОЛКОВ, я его носил к БЕРЕСТНЕВУ и ТИЩЕНКО подписал при мне, не читая, так как не видел без очков.
ОНИЩЕНКО
…не рассказывает ничего. Вызывает БЕРЕСТНЕВ меня и говорит: «Плохо работаете, так он у нас никогда не признается».
Я все это взвесил, какие могут быть последствия. Начал присматриваться к следователям другим и увидел методом допросов были: стойка на ногах, беспрерывно дни и ночи, заниматься всякими видами физкультуры и избиение. И только тогда понемногу начал и я применять это.
Как же допрашивали свидетелей? Я как исполнитель одного группового дела по Зиньковскому району при передопросе свидетелей убедился, что допросы производились путем подписания чистого листа бумаги, а содержание протокола писалось как это требовалось для дела (КУЦЕНКО).

На этот момент Волков еще продолжал числится Начальником УВД области, и только 14 января отозван в Москву, где был арестован в марте, ожидая нового назначения.
Покаялся и Богатько.
Вот его собственные слова из выступления.
БОГАТЬКО.
В своем выступлении тов. Горленко указал, что у некоторых выступающих проскальзывает сомнение в правильности проведенной работы. Я считаю, что таких сомнений у нас нет, так как мы боролись с врагом. Впечатление такое создалось вследствие того, что говорилось исключительно об отрицательных сторонах работы и искривлениях.
Об отрицательных сторонах буду говорить и я. Виновны в искривлениях многие. Виноват и я, причем, эти искривления появились прежде появления УСПЕНСКОГО на Украине.
Буду говорить о себе. Следственной работой я начал заниматься в полном объеме в Кременчуге, куда прибыл в июле 1937 года, т. е. к началу массовой операции. Руководил Кременчугским Горотделом известный всем БОРИН. Через некоторое время меня в Харьков вызвал Нач[альник особого отдела] ХВО ПИСАРЕВ и пообещал «научить меня добывать показания». И показали, как «обучали» ХВАЛЬКО (нач[альника] политотдела). Это меня толкнуло на применение физических методов насилия.
Возвратившись в Кременчуг, я принялся работать по «новой системе». Когда мне попался один венгр — старый член партии, то я никак не мог убедиться в его виновности. Тем более, что кто-то из работников Горотдела предупредил, что этот венгр выступал против БОРИНА на партсобрании. Поэтому я и не нажимал на венгра. Узнав об этом, БОРИН вызвал меня к себе и в присутствии секретаря парткома НОСКОВА предупредил, что я не борюсь с врагом и могу потерять партбилет.
БОРИН нагрузил меня также выполнением приговоров осужденных по Тройке. Однажды в гараж, где приводились в исполнение приговоры, явился Нач[альник] ОК УНКВД НОВОСАД, которого я выгнал, чтобы он не мешал. С этих пор гонения со стороны БОРИНА возросли.
Затем меня БОРИН откомандировал на Д[альний] Восток для сопровождения [воинской] части, а по возвращении оказалось, что мои обязанности выполняет другой — ГРАБЕЛЬ. Еще недели через две меня перевели на должность помощником] Нач[альника] ОО 25.
Когда я получил показания от ВИЛЬЧИНСКОГО всего на девяти листах, то бывш[ий] Нач[альник] ОО 25 выгнал меня с этим протоколом.
Второй мой подследственный БАЗАН, армянин, на 15 день следствия заявил, что согласен подписать любые протоколы. Но я не захотел писать такие показания. В связи с этим, КУЛИКОВСКИЙ мне заявил, что в этом проявляются мои «старые грехи», т. е. нежелание бороться с врагом и что я не буду работать в должности пом[ошником] Нач[альника] ОО 25. Это и есть причины, заставившие меня беспрекословно выполнять приказания начальства.
Я как-то на одном оперативном совещании выступил с заявлением о том, что арестовываются люди с небольшими компрометирующими данными, а с большими компрометирующими данными санкция не дается. За это ВОЛКОВ меня назвал чуть ли не троцкистом. Был случай, что ВОЛКОВ выгнал меня с доклада на Тройке. У меня без моего ведома забрали сотрудника СУПРУНОВА, а когда я пробовал протестовать, то ВОЛКОВ послал меня в ...
Нынешний застой в делах объясняется тем, что многим врагам писали протоколы с частью «липы», что дает возможность многим врагам, как ТРУБНИКОВУ, отрицать все без исключения показания. Тогда как ТРУБНИКОВ, несомненно, участник военно-фашистского заговора. Тоже по следделам ДИТКОВСКОГО и ДИТКОВСКОЙ, ДЕРЕЗНЯК и ВЕРДЖИЦКИЙ, СЕРОКВАСОВСКОГО, КЛЕТНОГО, ЯСЕНКО потому, что следствие по делам чрезвычайно запутано. Тоже по делу ОХРОМОВИЧА, ВОЙНА-ДАНЧИШИНА: по последнему протоколу я не могу найти даже, кто писал протокол, в котором невозможно разобраться. Я его допрашивал и бил в Кременчуге, он дал показания, но теперь ото всех показаний отказывается.
Так называемые альбомные дела стряпались на скорую руку, вследствие этого сейчас трудно разобраться в них.
В отношении практики «проводить по показаниям». Я сам был проведен по показаниям ГОЛОСНОГО, бывш[его] Кременчугского коменданта, как «барахольщик» за то, что я получил от ГОЛОСНОГО валенки для командировки на Дальний Восток.
Эта практика приводила к тому, что многих оперработников враги, посаженные в тюрьму, ожидают к себе, как мне об этом заявил арестованный АМЧЕСЛАВСКИИ, осужденный по Военной Коллегии.
Мне говорили, что ТОМИНА должны были «провести по показаниям» по указаниям сверху.

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА.
1. Упомянутый Богатько комдив Трубников- в итоге длительное время находился под следствием, но был освобожден. Его последующая деятельность не подтвердила подозрений Богатько, что он враг.
2. Помянутый Амчеславский- бывший военком артсклада №27 в Кременчуге.
Расстрелян в октябре 1938 года. Его дело было закончено почти за полгода до этого, и он ждал, пока в Полтаву не прибудет Военная Коллегия ВС для решения его судьбы.
За это время он ухитрился передать своей жене записку с просьбой обратиться к Мехлису, чтобы его спасли. Ну и об этом, что скоро его посетит бывший следователь уже как сосед, успел поговорить. И оказался пророком- его следователь Гравель летом 1938 года тоже сидел в тюрьме как заговорщик. Возможно., они даже и виделись где-то в коридорах.
4. Возможно, указанные Богатько Дерезняк и Верджицкий-это те самые Дерезяк-Пуздровская и Берджицкая, упомянутые выше в деле о шпионаже.
5. О беспорядке в альбомных делах-см. дело Галайды.

И про самого Богатько тоже кое-что сказали.
«Вот БОГАТЬКО говорит: «Сидит какой-то работник, материалов на него нет, так хоть высылку на него надо состряпать».
В искривлениях принимали самое деятельное участие: Федоров -нач. отделения 2 отдела, Чернявский-нач. 2 отдела, Титов -теперь зам. нач. следчасти, Брюховецкий-нач. горотдела НКВД в Кременчуге, Фишман- оперуполномоченный 2 отдела, Орлов-нач. отделения ЭКО, Берестнев-пом. нач. УНКВД, Машошин -нач. отдела кадров, Куценко- б. нач. РО НКВД в Зинькове, Богатько и Кость-работники ОО 25 СД в Полтаве-первый нач. ОО, и Кость его помощник, Свиридов-нач. секретариата НКВД и др.»
Впрочем, его относительно редко вспоминали на Закрытом собрании.
По результатам его:
Исходя из вышеизложенного закрытое партийное собрание —

ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Член ВКП(б) ВОЛКОВ Александр Александрович за:

а) проведение на практике антисоветской работы в части приема и продвижения по службе в УНКВД лиц еврейской национальности;

б) проявление шовинизма;

в) проведения и дачи прямых указании работникам УНКВД по фальсификации протоколов допроса обвиняемых;

г) незаконный арест отдельных сотрудников НКВД, в том числе и сигнализирующих об искривлениях в работе НКВД;

д) очковтирательство при составлении отчетов и спецсообщений о работе УНКВД;

е) грубое отношение к сотрудникам УНКВД партийное собрание считает невозможным дальнейшее пребывание в рядах партии и на руководящей работе в УНКВД. А поэтому просить обком КП(б)У расследовать изложенные факты искривлений в работе УНКВД и решить вопрос о партийности ВОЛКОВА.
(И так далее, еще одинадцать пугктов)
В ближайшие дни провести специальное оперативное совещание, на котором еще раз обсудить постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17-го ноября 1938 года, заострив внимание каждого коммуниста-чекиста на быстрейшее исправление допущенных искривлений в нашей работе, поднятие на принципиальную высоту большевистской бдительности, партийной и трудовой дисциплины.
Волков в Москве был арестован и находился под следствием аж до начала войны, то есть больше двух лет.
Работа с виновными в извращении следственной практики на этом не закончилась, а длилась и далее.

Из рапорта врид начальника 1спецотдела НКВД по Полтавской области И.В. Галуна особоуполномоченному НКВД УССР А.М Твердохлебенко

4 июля 1939 года
… Со слов бывших сотрудников УНВД Полтавской области, содержавшихся под стражей в тюрьподе про НКВД, ныне освобожденных с прекращением дела Головка, Гравеля, Загорулька, Каменецкого, Лермана и Проглядова мне известно, что при допросах их подвергали нечеловеческим пыткам, требуя от них показаний.
Особенно проявили себя на избиениях и создании вымышленных дел такие работники УНКВД:
1. Чернявский -нач. 2 отдела
2. Федоров- нач. 1 отделения 2 отдела
3. Титов- б. нач. отделения 3 отдела, ныне зам. нач. следчасти
4. Алексеев- нач. ОО 75 дивизии, бывший нач. спецгруппы по сотрудникам
5. Тимченко-нач. опергруппы по сотрудникам
6. Мироненко- следователь опергруппы
7. Устенко –«-»-«
8. Сиренко-«-«-»
9. Зайцев -ныне работает в Полтавском УНКВД
10. Фишман- -«-«-«
Всем этим кошмаром руководили б. нач. УНКВД Волков т его заместитель Поляков, который и в настоящее время является зам. нач. УНКВД по Полтавской обл.

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА:
Из сообщения видно, что его автор потрясен открывшейся картиной, благодаря чему появились эпитеты «кошмар», «нечеловеческие пытки», не очень уместные в служебных бумагах.
Еще можно увидеть формирование списка пока из 10 фамилий виновных в «извращении следственной практики». Ниже можно увидеть расширенный список из 21 фамилии виноватых.
«Основными и непосредственными виновниками в том являются:
1. Волков Александр Александрович, бывш. начальник УНКВД по Полтавской области, майор госбезопасности (арестован)
2. Поляков Семен Илларионович, бывш. зам. начальника УНКВД по Полтавской области, старший лейтенант госбезопасности,
личный друг и ставленник бывшего Наркома Внутренних Дел УССР Успенского, из органов НКВД
уволен в 1939 г.
3. Титов Иван Нпкандрович (или Никанорович), 1903 г. рождения, зам. нач. следственной части УНКВД по Полтавской области — младший лейтенант госбезопасности, B органах НКВД с 1932 г., B 1938 г., награжден знаком почетного чекиста.
4. Куценко Никита Трифонович, 1902 г. рождения, нач. Ярмолинецкого
РО НКВД Каменец-Подольской области — мл. лейтенант госбезопасности.
5. Федоров Василий Антонович. 1899 г. рождения, нач. отделения 2 отдела УНКВД,
Сержант госбезопасности.
6. Мироненко Федор Климентьевич, 1915 г. рождения, оперуполномоченный особого
отделения в Кировограде — сержант госбезопасности, B органах НКВД с 1938 г.
7. Фишман Абрам Иосифович, 1909 г. рождения, оперуполномоченный 2 отдела УНКВД
по Полтавской области, B органах НКВД с 1938годa.
8. Алексеев Борис Семенович, 1904 г., врид начальника отделения
Особого Отдела 75 стрелковой дивизии, мл. лейтенант госбезопасности.
9. Устенко Василий Яковлевич, 1916 г. рождения, следователь следчасти ОО в Вининце
сержант госбезопасности, в органах НКВД с 1938 г.
10. Машошин Архип Иванович, 1903 г. рождения, начальник отдела кадров УНКВД по
Полтавской области, мл. лейтенант госбезопасности, B органах НКВД с 1938г.
11. Юшканцев Яков Григорьевич 1902 года рождения
нач. Миргородского райотделения
НКВД Полтавской области, сержант госбезопасности, в органах с 1927 г, в 1938 г. награжден
знаком почетного чекиста.
12. Орлов Михаил Александрович, 1902 г. рождения, нач. отделения УНКВД по
Полтавской области, лейтенант госбезопасности.
13. Берестнев Алексей Алексеевич, 1892 г. рождения, пом. нач. УНКВД по Полтавской области, старший лейтенант госбезопасности, органах НКВД с 1920го, в 1938 г. награжден
знаком почетного чекиста и юбилейной медалью «20ти летие Октября» (*)
14. Чернявский-Ольшанский (**) Иосиф Ионович 1896 г. рождения, нач. 2 отдела УГБ
НКВД УССР, старш. лейтенант госбезопасности, в органах НКВД с 1920г. В 1938 году награжден знаком почетного чекиста.
15. Левенец Петр Романович, 1903 г. рождения, младший лейтенант госбезопасности, начальник отделения 5 отдела УГБ НКВД УССР.
16. Платонов Владимир Михайлович 1902 г. рождения, нач. следственной части УНКВД по Полтавской области, ст. лейтенант госбезопасности. В органах НКВД с 1928 г. В 1938 г. награжден
знаком почетного чекиста.
17.Куликовский Абрам Яковлевич, 1938 г. рождения, бывший начальник Особого Отдела 25 стрелковой дивизии, ст. лейтенант госбезопасности. В органах НКВД с 1919 г
18.Тимченко Иван Михайлович,1902 г. рождения, нач. отделения 2 отдела УГБ НКВД УССР, мл. лейтенант госбезопасности.
19.Каганович Арон Григорьевич 1908 г. рождения, зам. нач. 3 отдела УГБ УНКВД по Полтавской области. старший лейтенант госбезопасности.
20. Зайцев Владимир Михайлович, 1915 г. рождения, оперуполномоченный УНКВД, сержант госбезопасности, в органах НКВД с 1938 года.
21. Донцов-Кусков Ефим Дмитриевич, 1900 г. рождения, оперработник УНКВД по Полтавской области, мл. лейтенант госбезопасности, в органах НКВД с 1921 года
Примечание автора
(*)-так в тексте. Правильно- «ХХ лет РККА».
(**) Правильно- Чернявский-Ольшанецкий.
По итогам изучения «искривлений следственной практики в УНКВД Полтавской области» было принято решение об немедленном аресте ряда следователей, допустивших это, а о части следователей решение должно было принято по итогам следствия над первой группой.
Часть была намечена на увольнение.
Теперь посмотрим, на этих 21 сотрудников, как в итоге сложилась их дальнейшая судьба.
1. Волков-арестован в 1939м году, в 1941 году приговорен к ВМН, приговор приведен в исполнение.
2. Поляков-в 1939 году осужден к 10 годам лишения свободы за фабрикацию дел
3. Титов- «Арестован 15.10.1939. 15.02.1940 дело прекращено, освобожден.
Повторно арестован 08.10.1940. Военным трибуналом войск НКВД Харьковского округа 06.04.1941 дело направлено на доследование. Военным трибуналом войск НКВД Киевского особого военного округа 14.05.1941 приговорен к 6 годам лишения свободы»
4. Куценко- 14.12.1939г. уволен согласно ст. 38 п. «б» Положения (подразумевает арест судебными органами).
5. Федоров-данных нет.
6. Мироненко- «Арестован 15.11.1939. Обвинение — ст. 206-17 п. «а» УК УССР. Военным трибуналом войск НКВД Харьковского округа 06.04.1941 приговорен к 10 годам лишения свободы. Президиумом Верховного Совета СССР 19.08.1942 исполнение приговора отсрочено до окончания военных действий, направлен на фронт.» Далее данных о его судьбе нет.
7. Фишман-данных нет.
8. Алексеев-данных о репрессировании его нет. Умер в 1943 на фронте.
9. Устенко- пропал без вести на фронте в 1944 году.
10. Машошин-данных нет.
11.Юшканцев-в 1940м году уволен по ст. 38 пункт «в» (невозможность использования на работе в Главном управлении государственной безопасности.), Во время войны снова в органах, дожил до мая 1945 года.
12 Орлов-последние данные о нем относятся к декабрю 1944 года, тогда был подполковником. Данных о репрессировании его нет.
13.Берестнев- уволен в декабре 1939 года «вовсе c исключением с учета согласно ст. 38 п. «в» Положения».
Во время войны вновь в органах, закончил службу в 1946 году подполковником.
14. Чернявский-Ольшанецкий - «в 1939 уволен из ГБ в связи с арестом». Но, видимо, потом был освобожден, потому что закончил службу в 1946 году подполковником.
15. Левенец-данных о репрессировании нет. Последние данные о нем в октябре 1944 года, тогда он был майором.
16. Платонов-данных о репрессировании его нет. Последние сведения о нем относятся к 1945 году, тогда он был подполковником.
17. Куликовский-уволен в запас в 1940году, во время войны снова в строю, закончил службу в 1946 году, последнее звание-майор.
18. Тимченко-данных о репрессиях его нет. Последняя информация относится к июню 1945 года, когда он был капитаном.
19. Каганович-данных о репрессиях нет, закончил службу в 1950м году, полковник.
20, Зайцев-перед войной служил в Дрогобычской области, пропал без вести на фронте в 1941 году.
21. Донцов -Кусков-пропал без вести на фронте в 1941 году.
Итого из 21 человека есть сведения об аресте и осуждении 6 человек и увольнении из органов троих.

Богатько тоже давал показания по ним.


Протокол допроса свидетеля – начальника ОО 25 СД Богатько Г.С.
22 июля 1939 года.
…По установкам, даваемым бывшим начальником УНКВД Волковым, все военнослужащие, занимавшие до ареста руководящие должности в дивизии, обязательно должны быть связаны с гражданскими арестованными, причем чуть ли не открыто указывалось, что это протокол должен быть художественно оформлен , а под этим художеством крылась «липа», которую не только не пытались скрыть, а наоборот, лица. принимавшие участие в художественных оформлениях поощрялись и даже представлялись и получали награды. Целый ряд одиночных дел, которых мне приходилось доследовать, состояли из одного протокола, в котором описывалась шпионская деятельность обвиняемых, причем вымысел в протоколах был настолько неправдоподобен, что арестованные заявляли, что за эти показания они могут быть осуждены только во внесудебном порядке, а когда их будут судить, то эти протоколы их спасут.
Фамилии арестованных по этим делам я всех не помню. Могу назвать несколько-…, Дитковский, Дитковская, Репетило, Охрамович, Страдзе.
Из разговоров с арестованными мне известно, что такие показания они давали только после того, как их допрашивал б. оперуполномоченный 5 отдела Поляков, который по существу не допрашивал, а не разговаривая ни слова с арестованными, писал протокол, а если арестованный его не подписывал, бил его до потери сознания, а, вернее, до тех пор, пока он не подпишет протокол.
Как яркий пример фабрикации дел в Полтавском УНКВД служит материал, обнаруженный мною в
переписке б. 5 отдела, суть которого заключается в следующем:
В Полтаве при очистке ассенизаторами уборной были обнаружены негодные боеприпасы, как-то снаряды, взрыватели и пр., которые по заключению специалистов, пролежали в этой уборной свыше 15 лет и пришли в полную негодность. Волков и Куликовский использовали этот случай для создания диверсионной организации, добившись от арестованного Трегуба показаний, что он хранил эти снаряды в диверсионных целях.
В отчете об этом деле Успенскому указывалось в телеграмме, что арестованный Трегуб дал показания о наличии диверсионной группы и указал на имевшийся склад со взрывчатыми веществами, и что, проверяя эти показания, этот склад обнаружили.»
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА.


1. История с боеприпасами из туалета освещена в нескольких документах Полтавского УНКВД, но там указывалось, что боеприпасы не испортившиеся, а пригодные (в том числе и ручные гранаты).
2. Есть аналогичные слова и про Богатько и его подчиненных. Кроме того, про ведение им дела Галайды тоже можно много чего сказать, и про вещество Р-6, и про «шпионаж» Белова. «Вымысел в протоколе был настолько неправдоподобен, что что за эти показания они могут быть осуждены только во внесудебном порядке.

Борьба с «искривлениями» Богатько вроде бы не затронула. в 1939м году он получил следующее спецзвание- старшего лейтенанта госбезопасности и к тому времени уже был начальником Особого Отдела 25 стрелковой дивизии, поднявшись с должности помощника начальника ОО.
Звание старшего лейтенанта госбезопасности имели лица, являвшиеся начальниками отделов Областного УНКВД.И даже зам. начальника УНКВД.
В начале Великой Отечественной Войны числился начальником ОО 191 стрелковой дивизии.
Автор не готов сказать, имело ли место замедление его служебного роста.


Не за что.
Так вот и чувствуешь себя Шерлоком Холмсом ,пытаясь понять,что там было и как.
Кстати, вот вскрылась деталь о расстрелах в здании КНХРС.
Так что,возможно,в том подвале,где потом организовали кафе никого не расстреливали.

Глядишь, термин "орал хистори" то бишь устная история,заменят на термин "Бабкоистория".

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Смерть героя
В этой части приходится отталкиваться от минимума фактов, которые есть в распоряжении автора. Этот минимум-что Богатько являлся начальником Особого Отдела 191 сд и пропал без вести на фронте в октябре 1941 года. Указывается, что это произошло на Волховском фронте, но тут к информации следует подходить критически. Формально Волховский фронт образован впервые в декабре 1941 года, то есть явно после смети героя.
Большинство признанных пропавшими без вести погибли при неизвестных обстоятельствах. Часть из них потом могли оказаться в партизанах, в плену, были даже самоустранившиеся от войны и занявшиеся сельским хозяйством (их обычно называли «окруженцы» или «зятьки»). Но проходили десятилетия. и становилось ясно, что пропавшие без вести не подадут весточку о себе. Иногда удавалось позднее найти что-нибудь, и летчица Лилия Литвяк перестала быть безымянной погибшей летчицей. А скелет из могилы, возле которого лежала петлица с генеральским звездами-командарм Ракутин, погибший в Вяземском окружении.
Так что для рабочей гипотезы можно принять, что старший лейтенант госбезопасности Богатько пропал в октябре 1941 года, когда дивизия действовала там, где позднее был образован Волховский фронт. то есть вне блокадного кольца.
Участие в боевых действиях 191 сд начинается с Лужского рубежа, откуда она постепенно отступала до образования периметра Ораниенбаумского плацдарма.
15-18 октября из Ораниенбаума морем переброшена в Ленинград, а затем на восточный берег Ладожского озера.
«24 октября 1941 года погружена на рейдах Морье и Осиновец, переброшена судами Ладожской военной флотилии на восточный берег Ладожского озера, и к концу октября 1941 года сосредоточилась в районе Матвеевская Харчевня (Харчевня) — Ситомля в сорока километрах юго-западнее Тихвина. К исходу 30 октября 1941 года дивизия под ударом была вынуждена оставить Ситомлю, с 1 ноября 1941 года участвует в контрударе в направлении Будогощь — Грузино».
Впрочем. по документам на «Памяти народа» сказано. что стрелковые полки перебрасываются на самолетах, а артиллерия -на судах военной флотилии. Из-за чего она прибыла позже, уже в начале ноября, и некоторое время пришлось воевать без нее.
Согласно «Краткому описанию боевого пути 191 сд» полки высадились с самолетов и занимают оборону по реке Хвошня с 26 октября.
С текущими, а не обобщающими документами 191 сд на «Памяти народа» за нужный период дело обстоит плохо. доступен только ЖБД 559 полка дивизии. Остальные ЖБД дивизии и полков относятся к более позднему времени.
Фамилия Богатько в нужный период времени не всплывает.

Согласно ЖБД полка 16-17 он прошел Ленинград и расквартирован в некоем селе., где занят боевой учебой. Это место в ЖБД подвергнуто многочисленным исправлениям, так что сложно понять, какая часть должна считаться окончательной.21 числа полк еще занят боевой учебой.
22.10 вечером получен приказ о переброске на другой участок фронта. В 4.00 23нго начата погрузка в эшелоны. Затем приказание отменено и подучено новое: сосредоточиться на двух аэродромах на погрузку в самолеты. Из-за плохой погоды вылеты задержаны. Из полка по воздуху должно было быть переброшено 1000 человек. К вечеру 860 человек и 6 станковых пулеметов переброшены на аэродромы неподалеку от Тихвина. 8 самолетов переадресованы на другой аэродром. Переброшенный личный состав получил приказ совершить марш и сосредоточиться в районе Чудовских бараков.
25.10 получено распоряжение о выброске 2 батальона полка для занятия обороны по реке Хвошня.
Полк имел 1040 человек, 10 станковых пулеметов и 16 ротных минометов. 82мм минометы оставлены в ППД. Впрочем, на складах армии к ним не было мин.
Из транспорта-только 3 автомашины. Пулеметная рота распределена по батальонам (это означает, что передвигать станковые пулеметы можно только усилиями пехоты)
Следующая страница зачеркнута, и правильность тамошних записей неизвестна.
В незачеркнутых строках снизу сказано, что противник своим огнем не дал продвигаться вперед. То есть имелся боевой приказ о наступлении.
27го описано продвижение подразделений полка в район Ситомли. и снова про отсутствие мин к 82мм минометам.
Затем описано, что 28.10. противник прорвал оборону в районе д. Матвеевская харчевня. Проведена контратака 3 стрелковой ротой, которая эффекта не добилась, но потеряла больше 50 процентов убитыми и ранеными. Попытка командования полка организовать оборону Матвеевской харчевни не удалась. Полк не имел никаких средств борьбы с танками, артиллерия отсутствовала, а танки противника безнаказанно расстреливали в упор подразделения полка.
Между Матвеевской харчевней и Ситомлей полк несколько раз ходил в контратаку. но танки противника расстреливали полк в упор и в 14.00 ворвались в Ситомлю,
«Подразделения полка оказались в тылу противника и вынуждены был через лес отходить к своим,…. противник вышел на рубеж реки Хвошня. но там был остановлен пулеметной ротой.
Последующими контратаками, организованными полком совместно с разными подразделениями, отходящими по шоссе, противник отогнан к деревне Ситомля.
29.10.
Противник после артиллерийской и авиационной подготовки перешел в наступление, стремясь сбить наши войска с дороги. Им был занят мост и северный берег реки Хвошня, потом он был остановлен. 1 батальон и командование полка вновь оказались в тылу противника и снова выходили лесами на соединение со своими.
В бою отличились отсекр бюро ВЛКСМ мл. политрук Небоженко, нач. штаба ст. лейтенант Титов и красноармеец Кудрявцев.
30.10. Полк приводит себя в порядок, обороняясь северо-восточнее р. Хвошня по левую сторону шоссе. Противник ведет артиллерийско-минометный и пулеметный огонь. Попытки его перейти в наступление успехом не увенчались, так как подошли наши (слово неразборчиво).»
Дальнейшие записи относятся уже к периоду ноября.
в начале месяца до прохождения Ленинграда обстановка описывается 3.10 как попытка полка небольшими силами продвинуться через шоссе близ Туюзи, в прочие дни отмечался лишь обстрел противником и оборонительные работы.
С точки зрения обстоятельств пропажи без вести начальника ОО дивизии, наиболее вероятно это в период 28 и 29го, когда подразделения полка попадали в окружение и выходили лесами к своим. Еще возможна пропажа самолета в период переброски дивизии по воздуху.
Разумеется. Богатько мог оказаться на участке другого полка и там пропасть без вести при иных обстоятельствах. Хотя на участке другого полка тоже могло повториться описанное.
Так закончилась его жизнь.

Эпилог.
Отчего-то у автора, когда он писал последние сточки книги постоянно всплывали слова Данте:
«Кто б ни был ты, в мир ищущий возврата,
Мне тут один из них проговорил:
Взгляни, не видел ли меня когда-то?»
Возможно, так погибшие пытаются достучаться до мира живых, чтобы те вспомнили о них и написали для других, что они тоже были?
ПС.
Работа на том закончена.

Да, есть такое ощущение, когда работает по войне и не только!

Обнаружил еще пару дел с подписями Богатько.
Это дела сотрудников 164 вещевого склада в Крюкове.
Постараюсь быстрее их выложить.

В качестве добавления еще два дела,в которых стоят подписи Богатько.

Дело № 14192 на Черневича Константина Михайловича по обвинению его в преступлениях, предусмотреных ст. 54-6 УК УССР.

Ст. 54-6-это шпионаж, Дело имело еще несколько номеров.

Список документов,содержащихся в нем из 13 пунктов.

1.Постановление о начатии следствия.

2. Постановление о избрании меры пресечения

3. Постановление прокурора об аресте

4. Ордер на арест

5. Протокол обыска

6. Анкета арестованного

7. Постановление о предъявлении обвинения

8. Заявление арестованного Черневича

9.Протоколы допроса обвиняемого Черневича

10. Обвинительное заключение

11. Пакет с документами Черневича( есть дописанные слова "В деле..(дальше снимок обрезан)

12. Выписка из постановления Особ. совещания

13. Справка о приведении приговора в исполнение.

Подпись Богатько

Сейчас в деле документов иное число: пакета с документами Черневича нет, добавилась бумага о реабилитации,нет и справки о приведени приговора в исполнении.

И-есть претензия к Богатько по оформлению списка документов. Судьбу Черневича решало не Особое Совещание,а Особая Двойка,то бишь Нарком Ежов и Прокурор СССР Вышинский.

Какое это имело значение? Ну, на тот момент Особое Совещание не обладало правом приговаривать к ВМН. А вот Двойка-да.

Постановление о начатии следствия совершенно одинаково с многим другими, отличаясь от них только ФИО сотрудника НКВД и подозреваемого.

Государство, в пользу которого шпионит Черневич, не названо( что тоже обычно). Датировано 29 октября 1937 года.

Постановление об избрании меры пресечения датировано тем же числом,и приносит анкетные данные Черневича.Он 1900 года рождения,уроженец х.Иванов б.Виленской губернии,по национальности поляк, с низшим образованием, рабочий,беспартийный,женат.

Насчет беспартийности- тут несколько сложнее.

В следующей бумаге (тоже от 29 октября) прокурор Ляхович санкционирует содержание под стражей в тюрьме города Кременчуга.

Ордер на обыск выписан оперуполномоченному Мармачу,адрес его проведения г.Кременчуг, Ново-Ивановка,пос. №2.

Автор не раз встречал эту фамилию в делах. Мармача звали Василий Степанович, он 1910 года рождения, член ВКП(б) с 1931 года,на тот момент сержант госбезопасности.

Во время войны повышен в звании до капитана,служил в 353 стрелковой дивизии, кавалер двух орденов Красной Звезды. Последние данные о нем -весна 1944 года.

В период 1937-38 года читать составленные им протоколы допросов -это еще то удовольствие.

При обыске изъято семь предметов,это документы- паспорт,пропуск и пр.

Но адрес дан другой- Крюков, ул. Ленина.

И снова надо думать,кто именно и в чем ошибся. Крюков-это заречная часть города,долгое время отдельный нас.пункт, ныне Крюковский район города. Ново-Ивановка-на тот момент подгороднее село(ныне поглощено городом).Меж ним и местом службы Черневича километра четыре и река Днепр.

Анкета сообщает,что он родился в мае 1900 года(число не названо) хутор Ивановка Быстрицкой волости Виленского уезда(Польша), работает на военом складе 164 сапожником, живет в Крюкове,ул.Ленина 149, до революции рабочий и после революции рабочий, образование низшее, родители его занимались хлебопашеством, имели 5 десятин земли, хату,лошадь и корову.

На данный момент он беспартийный,но с 1932 по 1935 годы состоял в партии, исключен за пьянство.

Состоит на воинском учете как младший комсостав,в белых и подобных армиях не служил,репрессиям при Советской власти не подвергался, жену зовут Мария Ивановна,она тоже работает на этом складе.

Дата 2 ноября 1937 года. А ордер датирован 29м октября.Это получается_Черневич сидит три дня без оформления документов или в горотделе все так зашились,что не успевают?

Да,кстати, писать про "место рождения Польша"-это халтура.На тот момент это Российская империя.

Постанвление о предъявлении обвинения датировано 29 ноября.

Собственноручное признание 26ноября.

Первый протокол допроса- 23м ноября. Меж 2 ноября и 23 -29м ноября зияет черная дыра,в которой и скрылась жизнь Черневича,и что там еще- можно только гадать.

Итак, 26 ноября Черневич пишет признание:

"Я,обвиняемый Черневич Константин Михайлович, решил чистосердечно рассказать о своей шпионской деятельности и откровенными показаниями искупить вину перед Советской властью" .Подпись, дата.

Ошибки исправлены автором. Почерк малограмотного человека, но ровный, руки не трясутся.

23 он показал,отвечая на заданный вопрос ,что в 1915 году родители его отдали на обучение родственнику матери,по професии сапожнику,вместе с которым он переехал в город Минск в том же году. До декабря 1917 года он жил у родственника в Минске,после чего стал работать самостоятельно. Проживвл в Ромнах и Александровске до 1919 года, потом переехал в Кременчуг , где жил до момента ареста.

С родными,оставшимися в Польше, до1927 года он переписки не вел.Потом написал одно письмо,получил на него ответ,и переписка оборвалась.

Попадание в шпионы произошло по протоколу так:

В июне 1937 года Черневич и инструктор сапожной мастерской склада Иванов зашли в столовую близ станиции Крюков, где Иванов встретил своих знакомых. Одного из них звали Руциньский, ФИО второго Черневич забыл. Руциньский сказал,что он поляк,уроженец Варшавы,работает техником на железной дороге. Черневич сказал,что он тоже поляк, работает сапожником на вещевом складе в Крюкове. Еще Руциньский заинтересовался домашним адресом Черневича, который это сообщил. Далее участники встречи разошлись,и новая встреча с Руциньским состоялась в августе , когда они встретились возле клуба им. Котлова (квартал от здания станции Крюков,поскольку неясно,где тогда была столовая).

Они снова зашли в столовую, где Руциньский стал расспрашивать, какие у Черневича отношения с начальством, с кем из них ему приходилось выпивать,и где вообще проживает начальство.Черневич ответил, что взаимоотношения с начальством у него хорошие и начальство живет в общежитии. Кстати, Черневич тоже. Руциньский высказал желание побывать у Черневича дома,тот ответил,что встречаться в общежиии неудобно.

Третья встреча с Руциньским состоялась в начале сентября,и на ней змей-искуситель Руциньский сказал,что является польским агентом и предложил давать ему инфомацию,что хранится на складе из обозно-вещевого имущества.

Моральных препятствий у Черневича не было,сложность заключалась лишь в том,что этих данных у него тоже не было. Тогда Руциньский предложил связаться с начальником обозно-вещевого отдела, втянуть его в пьянку и узнать нужное. Для этой цели Руциньский решил организовать вечеринку, куда пригласить этого вот носителя информации.Договорились,что организуют это на октябрьские праздники, туда же будет приглашен Руциньский. Он должен был уехать в Киев,но 5-6 ноября они собирались встретиться и все обговорить.

Но еще до наступления срока Черневич был арестован.

В деле указано,что там "Протоколы допросов",но по факту есть только один.

Да, в этом протоколе не хватает сведений, сколько в каждом случае было выпито,и после какой стопки было дано согласие.

В обвинительном заключении отражено приблизительно тоже,но с нюансами. Черневич на следствии сообщил,что он последний раз писал в Польшу почти что десять лет назад,а следователь пишет, что он "Ведет" переписку. Также там сказано,что Черневич собирался участвовать не только в спаивании и извлечении информации из начальника обозно-вещевого отдела,но и других.

Про Руциньского сказано,что он пойман и сознался. Возможно, арест Черневича был по его показаниям.

Дата 30 ноября 1937 года.

15 декабря приговорен к расстрелу (справка о этом поздняя, аж 1971 года).

Документ о приведении приговора в исполнение в деле отсутствует.

Следующая и последняя бумага в деле-это справка о реаблилитации 1989года. К тому времени Мария Ивановна была еще жива, жила в Миргороде и получила эту справку.

И это все о нем(с)

Что касается ведения следствия-здесь явно видна тенденциозность и нагнетание черноты в биографии Черневича.

Виновность-сказать сложно.С многопьющим и много болтающим в пьяном виде человеком может произойти много чего неожиданного,а он не всегда помнит об этом.

С другой стороны потом сам Богатько говорил, что: "

"Так называемые альбомные дела стряпались на скорую руку, вследствие этого сейчас трудно разобраться в них."

Дело Садикова.

К сожалению, по техническим причинам закопировано оно не все.

Автор тогда не собирался писать прро Богатько,его интересовали некоторые краеведческие вопросы,а в деле удалось найти фамилии командира и комиссара вещевого склада №164 на 1937 год.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

( о выделении материалов)

Город Кременчуг, 22 декабря 1937 года.

Я, оперуполномоченный Кременчугского Гор.Отдела НКВД лейтенант Госбезопасности Богатько

рассмотрев следдело за №47282 по обвинению Садикова Александра Петровича в совершении преступлений,предусмотренных ст. 54-10, часть 1 УК УССР и найля,что следствием выявлена контрреволюционная деятельность военнослужащего склада НКО №164 Шахнюка,Губера,Теодоровича,Грицкевича и Иванченко,в отношении которых необходимо возбуждение уголовного преследования

ПОСТАНОВИЛ:

материал, о контрреволюционной деятельности военнослужащих : Шахнюка,Губара, Теодоровича Грицкевича и Иванченко из следдела №47282 выделить в отдельное производство.

Подпись Богатько.

Основанием для этого послужили слова из протокола допроса:

"Ведя контрреволюционные разговоры среди определенной категории лиц,а именно среди начсостава склада: Шахнюка,Губера, Теодоровича,Грицкевича,Иванченко, Каменецкого и Шестоперова,которые поддерживали мнения,высказываемые мной. и в свою очередь были настроены сами так-же,как и я , сколотилась группа беспартийных лиц, противопоставляющих себя парторганизации склада..." Дальше были слова об "Оформлении ее в контрреволюционную организацию".

14 декабря 1937 года Богатько допросил как свидетеля начальника склада №164 Чичерина Василия Прокофьевича 1891 года рождения, проживающего в Крюкове по ул. Ленина 19 кв.1.

Сам протокол я не копировал.

Еще имеется письмо супруги Садикова,явно послевоенного времени,в которой она спрашивала о его судьбе.

Там сообщается,что Садиков родился в городе Бежецке Калининской области, в 1900 году,беспартийный.

В 1918 году пошел добровольцем в Крсаную Армию,воевал, с 1923 по 1937 годы в звании старшего лейтенанта служил начальником транспортного отдела военно-вещевого склада №164.

В октябре(приблизительно) 1937 года был арестован и осужден к 7 годам лишения свободы. и был оправлен в Бухту Нагаева,прииск "Золотой". Там он проработал месяц на общих работах,потом стал главным бухгалтером колонии.

До суда жена виделась с мужем в тюрьме и он сказал ей,что основой обвинения послужили лживые слова комиссара склада Яковенко,который ненавидел Садикова за критику в свой адрес,а именно за самоснабжение разными промтоварами серез склад, использование транспорта склада для разъездов жены комиссара по своим делам, питание комисара в столовой бесплатно за счет красноармейцев.

Еще муж прислал ей письмо в 1938 году, но оно в 1946 году сгорело в пожаре на квартире вместе с другими документами.

Это все,поскольку документы копиррованы не полностью.

Автором они не правились, за исключением выделений фамилий крупным шрифтом, поэтому опечатки допущены Богатько.

Что касается самого Богатько,то в протоколе допроса военнослужаший носит фамилию Губер,а в постановлении о выделении в отдельное производство-Губар.

Почему еще на двоих участников группы (Каменецкого и Шестоперова) не заведено дело-тоже неясно.

С делами упомянутой группы автор не знаком.