A85 (14.05.2013, 00:12) писал:Время всегда одно: есть свои, а есть чужие - враги. Ни один народ не прощает предательства, а все разговоры о Великой России и коварном СССР это пустой пиз..ж
Аргументы закончились и в ход пошел великий и могучий русский язык :) Для Вас 9 мая - День Победы, для меня 8 мая - день памяти жертв второй мировой войны, день примирения. Таких, как я, много. И не нужно навязывать всем свою точку зрения. На этом и разойдемся.
Шульц (13.05.2013, 23:23) писал:Порой доставляют такие заявы о племени, о роду и т.п. К примеру "власовцы". Потомственные казаки, русская элита, русский род, племя славян, за матушку Россию-Русь стояли до конца.
Ага. Щас. Набранные из военнопленных или гражданских, которые шли в полицию и хиви чтобы избежать голодной смерти. Каратели, которых иногда сами немцы стреляли за зверства творимые ими. Это всё русская элита.
Искренних антикоммунистов среди власовцев было немного. В основном это были обозленные на всё советское эмигранты или пострадавшие от репрессий советские граждане. Конечно были и немногочисленные искренние демократы, не любившие советскую систему, но таких было абсолютное меньшинство.
Старший сержант запаса (14.05.2013, 00:08) писал:Почему же они просрали Святую Русь? Почему "сдали царя" и проиграли гражданскую? Потому что правды за ними не было. Не помогла ни Антанта, ни поляки НИКТО.
Причин много: разнородность, отсутствие единого лидера, слабее пропаганда, террор и т.д. и т.п. Что за детское "правды не было"? За Жидошвили была правда во время Финской? За Жидошвили была правда 17 сентября 1939? От кого помощь? От Израиля Лазаровича Гельфанда? Так он Ленину финансово помог.
Скат (14.05.2013, 10:24) писал:Ага. Щас. Набранные из военнопленных или гражданских, которые шли в полицию и хиви чтобы избежать голодной смерти. Каратели, которых иногда сами немцы стреляли за зверства творимые ими. Это всё русская элита.
Искренних антикоммунистов среди власовцев было немного. В основном это были обозленные на всё советское эмигранты или пострадавшие от репрессий советские граждане. Конечно были и немногочисленные искренние демократы, не любившие советскую систему, но таких было абсолютное меньшинство.
По каким критериям судим о искренности? Коммунистов много искренних было? Как по мне вообще людей среди них не было, садисты одни и рептилоиды.
serhiyko (14.05.2013, 00:42) писал:Для Вас 9 мая - День Победы, для меня 8 мая - день памяти жертв второй мировой войны, день примирения.
Нормальные люди почитают жертв войны 22 июня 1941 года. А кто с кем должен примиряться? С немцами? Так я их врагами не считаю, с ними давно никто не враждует. Гораздо страшнее враги внутренние, которые, в отличии от солдат иностранной армии, которые давали присягу, жгли, убивали, стреляли в спину. Ради похлёбки лизали немцам сапоги и то, что ниже. Когда речь идет о иудах, предателях, коллаборационистах не может быть "объективного" подхода, мол обстоятельства заставили... Те, кто хотел остаться человеком как Толя Комар или Костя Емельяненко в свои 15-18 лет закрывали телом амбразуры пулеметов. Делали они это не для того, чтобы через 70 лет сытые и шибко умные потомки рассказывали о милых полицаях и добрых немцев.
18 августа 1941 года, отступая на правобережную часть Днепра, подразделения Красной Армии взорвали ДнепроГЭС, а генераторы и трансформаторы станции испортили, включив их в режим самосожжения. Как это было, и оправданы ли были жертвы?
«В тот день ДнепроГЭС работала с полной нагрузкой, хотя снаряды летели через плотину и машинный зал электростанции. В случае отступления наших войск решено было оборудование станции вывести из строя, не дать противнику возможности пользоваться электростанцией», - вспоминал Ф.Г. Логвинов, бывший начальник строительства ДнепроГЭС.
«План действий по порче оборудования ДнепроГЭС был таким. Сначала повышающие трансформаторы включались в режим короткого замыкания, лопасти турбин устанавливались под таким углом, чтобы вращение агрегатов было небольшим. Возбуждение генераторов было максимальным. В таком режиме турбоагрегат давал при относительно небольшом напряжении приличную мощность. Этот режим был необходим, чтобы гарантированно первыми вывести из строя трансформаторы. После того как трансформаторы будут сожжены, планировалось установить генераторы турбин в режим короткого замыкания и при максимальном возбуждении увеличивать скорость вращения гидроагрегатов до того момента, когда они будут выведены из строя. Затем планировалось перекрыть кран подачи смазки в подшипники турбин, что окончательно выведет их из строя, так как в результате перегрева подшипников скольжения выплавится весь баббит и бронза, применявшиеся в качестве трущихся поверхностей. После этого планировалось взорвать плотину так, чтобы было разрушено несколько пролетов сливной части и дорога, идущая через нее», - вспоминал Б.А. Эпов, сапер, один из участников событий тех критических дней.
Строительство ДнепроГЭС именно в Запорожье преследовало цель не только снабдить дешевой электроэнергией комбинат «Запорожсталь», но и сделать судоходной часть Днепра, севернее плотины, затопив легендарные Днепровские пороги. Копия одной из американских плотин (первенец советского плана электрификации был построен по чертежам американской компании Freyn Engineering Company of Chicago), ДнепроГЭС стала самой большой и мощной в Европе плотиной (по состоянию на момент пуска – 1 мая 1932 г.). До войны электроэнергия ДнепроГЭСа обеспечивала 50% производства всей промышленности европейской части СССР.
После вторжения фашистов на территорию СССР, из европейской части страны началась эвакуация промышленности на восток страны. В таком количестве электроэнергии, которое вырабатывал ДнепрГЭС, родина уже не нуждалась. Да и удерживать станцию не было возможности. Поэтому в ставке Верховного Главнокомандования решено было взорвать ГЭС. Причем, планировалось, что взрыв унесет с собой не только часть станции, но также технику и живую силу противника.
Взорвать ДнепроГЭС было поручено классному саперу, уже отличившемуся при взрыве Храма Христу Спасителю в Москве, подполковнику Б.А. Эпову. Подготовка к взрыву проводилась под грифом «Совершенно секретно». О миссии Эпова знал лишь ограниченный круг лиц 157-го полка НКВД, а также дирекция станции. Те работники станции, в чьи обязанности вменялось вывести из строя электрооборудование ГЭС, не знали о том, что должен был сделать сапер. Они должны были лишь доложить администрации станции об успешном завершении своей работы, после чего Эпову должна была быть дана «отмашка» на проведение работ по подрыву ДнепроГЭСа.
Воспоминание Б.С. Мельникова, начальника политуправления Южного фронта по комсомольским организациям: «В ночь с 17 на 18 августа обстановка на Запорожском направлении резко изменилась. Противник прорвал оборону Красной Армии и Запорожье осталось неприкрытым. Уже утром 18 августа противник силами пехотной дивизии и танками предпринял наступление на город. Оборонявшая Запорожский плацдарм, плохо вооруженная 274-я стрелковая дивизия, укомплектованная в основном неопытными солдатами, под натиском врага начала отход. Перед нашей группой членом Военного Совета А.И. Запорожец, а также руководителями Политуправления Брежневым (будущим генсеком, - ред.) и Мамоновым была поставлена задача: во что бы то ни стало сдержать беспорядочно отступающие части через Хортицу, создать линию обороны по правому берегу старого русла Днепра, прикрывая тем самым мост через остров и плотину ДнепроГЭСа. Это дало бы возможность закончить эвакуацию «Запорожстали» и других предприятий города, а также подготовиться к взрыву плотины. Однако, уже через несколько минут после получения задания, когда мы спешились с автомобиля, так как продвигаться по мосту было невозможно (мост был забит людьми, повозками, скотом и машинами), раздался взрыв страшной силы, а вслед за ним еще один. Была взорвана перемычка плотины…
Телеграмма начальника политуправления Южного фронта Мамонова на имя начальника ГПУ РККА тов. Мехлиса: «В результате многократных атак танков и моточастей противника на левом участке армии, оставлен Запорожский плацдарм. Подполковник Петровский – начальник отдела инженерного управления штаба фронта и подполковник Эпин, представитель Генштаба, не поставив в известность Военный Совет фронта, взорвали плотину и мост. Взрыв ДнепроГЭСа поставил в нелегкое положение около трех тысяч человек, находившихся в это время на Хортице. Виновники этого взрыва были арестованы и преданы суду Военного трибунала».
Заместитель Наркома обороны СССР генерал-полковник А.В. Хрулев подтвердил в своих воспоминаниях, что «в период со 2 по 4 августа 1941 года штабу тыла РККА поручили доставку авиацией в Запорожье взрывчатки и саперов».
Воспоминания бывшего Заместителя председателя Совнаркома Первухина: «Уже к началу августа 1941 года районы Днепра оказались в зоне боевых действий. Встал вопрос об эвакуации Депровской гидроэлектростанции им. В.И. Ленина. Верховным Главнокомандованием было дано задание войскам Юго-Западного фронта укрепиться на правом берегу реки Днепр и удержать противника. И, если потребуется, взорвать плотину ДнепроГЭСа, чтобы не дать врагу с ходу переправиться на левый берег и захватить Запорожье, гидроэлектростанцию и промышленные объекты города, еще не до конца эвакуировшиеся на восток страны.
Мне было поручено проследить за тем, чтобы на ГЭС было все подготовлено для взрыва, а сам взрыв был сделан тогда, когда все отступающие войска переправятся на левый берег Днепра. Вместе с руководством станции и Днепроэнерго я обсудил, как лучше выполнить это важное задание ставки. Взрыв должен был организован таким образом, чтобы не только помешать врагу переправиться на другой берег, но и уничтожить как можно больше живой силы и техники фашистов. В то же время, необходимо было учесть то, что после освобождения Запорожья должна быть возможность как можно быстрее восстановить ДнепроГЭС.
Было решено заложить взрывчатку в верхнюю потерну. Место закладки взрывчатки следовало обложить мешками с песком, чтобы направить взрывную волну в нужном нам направлении и разрушить только несколько пролетов сливной части плотины и автодорогу на ней. Другие части при этом не должны были пострадать, так как при восстановлении пришлось бы обследовать всю потерну на предмет разрушений (потерна - тоннель в теле плотины, соединяющий левый и правый берега; в этом тоннеле свободно проезжала полуторка – легендарный грузовик ЗИС-5).
Накануне ночью Запорожье сильно бомбила вражеская авиация. Зенитный батальон, оборонявший плотину, не давал немцам прицельно сбрасывать бомбы на ДнепроГЭС. Уже к вечеру плотину начали обстреливать из минометов. Это стало неожиданностью, так как по нашим данным фронт находился в нескольких десятках километров от плотины.
Как позже выяснилось, во время авианалетов враг высадил воздушный десант на севере Хортицы (там, где сейчас находится музей) всего в трех километрах от плотины. Очевидно, задачей парашютистов был захват ДнепроГЭСа неповрежденным.
Во второй половине дня, 18 августа, когда была почти закончена укладка взрывчатки, прибыл представитель штаба фронта и вручил телеграмму представителям военного командования на ДнепроГЭСе, в которой уточнялось время взрыва. Телеграмму подписал Главнокомандующий войсками Юго-Западного направления маршал С.М. Буденный. В ней было указано, что в случае занятия плотины немцами, она должна быть выведена из строя.
К вечеру этого дня боевые части через потерну перешли на левый берег Днепра, так как сверху находиться было невозможно – плотина находилась под обстрелом вражеского десанта.
Кажется, на какой-то момент прекратился обстрел. В этот момент раздался неимоверный по своей силе взрыв. Было разрушено несколько пролетов плотины. Во время взрыва погибли гитлеровцы, занявшие на тот момент дорогу над плотиной.
Лава воды устремилась через образовавшийся проем. Быстрый подъем реки ниже плотины, в днепровских плавнях правого берега было затоплено немало техники и войск немцев, готовившихся к переправе на левый берег Днепра.
Через некоторое время после взрыва секретарь Обкома по телефону сообщил мне, что на правом берегу у плотины появились немецкие танки, но перебраться на противоположный берег они уже не могут.
Поздно ночью я позвонил в ЦК и доложил И.В. Сталину, что плотина ДнепроГЭСа взорвана. Он поблагодарил за это и сказал, что вовремя все сделали, так как остановили продвижение врага вглубь страны на этом участке фронта».
Из воспоминаний Б.А. Эпова: «14 августа (1941г., - ред.) меня вызвал начальник инженерных войск Котляр Л.З. и попросил дать свои соображения по выводу из строя плотины ДнепроГЭСа, машзала и моста через аванкамеру (автомобильный мост, соединяющий плотину с Правым берегом в районе ДнепроГЭС-1, - ред.) путем их разрушения. В ходе нашей беседы я получил приказ вылететь специальным самолетом в Запорожье для проведения операции. Мне были приданы два младших лейтенанта. Кроме того, начальнику инженерных войск Южного фронта А.Ш. Шифрину были даны соответствующие указания.
Прибыв в Запорожье и убедившись, что другим самолетом доставлены необходимые материалы, я явился к начальнику инженерных войск фронта Шифрину и находившемуся в Запорожье члену Военного Совета фронта Коломийцу, а затем приступил с двумя своими помощниками и выделенным батальоном к подготовке данного мне задания.
Начальник ДнепрГЭСа занимался подготовкой к эвакуации генераторов станции. Охрану работ вел полк НКВД.
Прибывший вместе с начинжем Шифриным начальник штаба фронта генерал Харитонов дал указание выполнить разрушение после того, как немцы выйдут на правый берег Днепра. Сигналом к выполнению задания будет отход охранного полка НКВД и полковника А.Ф. Петровского, специально выделенного для связи.
К концу дня 18 августа немцы вышли на правый берег Днепра и начали обстрел левобережной части Запорожья. Полк НКВД отошел на левый берег и командир полка, отходя вместе со связным полковником, дали мне команду на приведение в исполнение разрушения, что и было выполнено. В результате взрыва из тела плотины было вырвано около 100 метров по ее длине.
Докладывать о проделанной работе пришлось генералу Запорожцу, начальнику политотдела фронта. Его реакция была неожиданной – он потребовал от меня и моих лейтенантов сдать оружие. Вероятно, его одолели панические настроения, так как его штаб и немцев разделяло лишь русло Днепра. Да и о моей миссии его никто не предупредил.
Адъютант Запорожца отобрал у меня револьвер и, не зная, что со мной делать, ввиду поступившего уже распоряжения о передислокации штаба вглубь обороны, передал меня фронтовому СМЕРШу. СМЕРШ также не знал о моей миссии и обвинил меня в измене Родине и 10 дней проводил допросы. Когда СМЕРШевцы узнали о моем задании, не знали, как выйти из создавшегося положения. Начальник фронтового СМЕРШа принес мне извинения и меня освободили. Но прежде они привели меня в порядок (нанесение грима после пыток, - ред.). 2 сентября я вылетел самолетом в Москву».
Для взрыва плотины в верхнюю потерну грузовиками было доставлено 20 тонн тола. Место закладки взрывчатки следовало обложить с обеих сторон мешками с песком, чтобы взрыв получился направленным. Но с восточной стороны (со стороны левого берега реки, - ред.) положить мешки с песком не успели, так как немцы вышли к плотине и в любой момент могли пройти внутрь в потерну и предотвратить взрыв.
Плотина ДнепроГЭСа как оружие массового поражения.
После взрывов в плотине образовалась брешь общей длиной около 165 метров, в которую хлынула вода.
Водяной вал смыл не только немцев, о чем упоминалось выше, но и села, скот, людей, технику… Секретное задание было выполнено точно и в срок, при этом даже свои войска не были выведены из возможных зон затопления.
Водяной поток на острове Хортица унес пехотный полк, под водой оказались запасы вооружения и продовольствия (по свидетельствам очевидцев в низинной части Запорожья находились десятки тысяч тонн продовольствия и приличные запасы оружия). На дно пошли десятки судов Запорожской флотилии вместе с их командами. Войска Южного фронта, с боями отходившие на левый берег от Никополя до Херсона были погребены под приливной волной, образовавшейся в результате взрыва плотины ДнепроГЭСа. По имеющимся свидетельствам, в днепровских плавнях погибло не менее 20000 солдат. Беженцев и мирных жителей никто не считал…
Под Никополем была наведена понтонная переправа для отступающих частей 2-го кавалерийского корпуса, 9-й и 18-й армий. Часть воинов погибла в результате резкого подъема воды, часть оказалась в плену, так как не смогла переправиться. Тогда много военного снаряжения, артиллерия, которые не оказались под водой, были захвачены врагом.
Вероятно, весть об этом, вынудила начальника политотдела Южного фронта А.И. Запорожца, не знавшего о приказе ставки, арестовать Эпова. Лишь благодаря тому, что на прием к тов. Сталину попал начальник Главного военно-инженерного управления РККА Котляр и рассказал о том, как было выполнено задание. Конечно, о том, что случилось ниже по течению Днепра с советскими войсками, он скромно умолчал (или не знал).
Сталин дал команду немедленно освободить Эпова.
Из письма командующего 3 танковым корпусом Мантойфеля: «В результате взрыва плотины в Запорожье, по моим данным погибло около полутора тысяч человек (немцев, - ред..). Русские сумели сорвать наши планы по захвату электростанции…». Примерно на такие же цифры указывал и генерал немецкой армии Эвальд фон Клейст.
Прошло почти 70 лет с тех пор…
Судить о поступках Эпова, Сталина и НКВДистов сейчас вряд ли уместно. Трудно сказать, как развивались бы события, если бы Эпов не взорвал плотину ДнепроГЭСа. Вывести войска из зоны затопления при паническом отступлении войск РККА в условиях разрушенных коммуникаций в августе 1941 г. было практически невозможно. Но, по самым скромным подсчетам, в результате той акции погибло не менее ста тысяч советских людей.
Вопрос, оправдана ли такая секретность, в результате которой погибли около 100 тыс. жизней наших соотечественников и солдат РККА остается открытым…
В СССР предпочитали не распространяться о трагических событиях в Запорожье, связанных со взрывом ДнепроГЭСа.
Так же было с Чернобылем, гибелью Курска, Норд-остом, Бесланом — советско-фашистская управленческая традиция продолжает властвовать над нами и сейчас.
Старший сержант запаса (14.05.2013, 17:12) писал:Нормальные люди почитают жертв войны 22 июня 1941 года.
Нормальные люди почитают именно 8 мая. Но есть и другие нормальные люди - Россия, Абхазия, Азербайджан, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Таджикистан, Узбекистан, Украина и Южная Осетия.
СТАЛИНСКИЕ ПАЛАЧИ-РЕКОРДСМЕНЫ
Сталинисты и советские патриоты незаслуженно умалчивают о ещё одном типе «стахановцев» – палачах НКВД. Среди них есть настоящие рекордсмены: генерал Василий Блохин лично расстрелял 20 тыс. человек, Пётр Магго – 10 тыс. Большинство из палачей умерли своей смертью, похоронены с почестями и до сих пор чтимы силовиками.
Говоря о сталинских репрессиях, чаще всего упоминают только ГУЛАГ. Однако он был лишь частью репрессивной машины. Сотни тысяч людей до ГУЛАГа не доживали, заканчивая свой путь в расстрельных комнатах или полигонах. НКВД (позднее МГБ) отладили систему расстрелов, работавшую как машина.
Масштаб этой системы поражает. Так, на пике репрессий, в 1937 году было расстреляно 353.074 человека – т.е. почти по 1 тыс. в день. В 1938 году – 328.618. Далее число расстрелов резко уменьшилось (1939 год – 2552, 1940 – 1649, 1950 – 1609; примерно на таком уровне до смерти Сталина было ежегодное число людей, приговорённый к ВМН). Тем не менее, у расстрельных дел мастеров и в эти годы работы хватало – то надо было казнить десятки тысяч польских офицеров (Катынь, Калинин), то дезертиров во время ВОВ.
Подавляющее число расстрелов (до 60%) проводилось в Москве, после недолгих допросов и отсидки на Лубянке и скорого внесудебного приговора «тройкой». Поэтому и «стахановцы» НКВД орудовали в основном тоже в столице. Круг их был ограничен – на всю Москву всего лишь 10-15 человек. Такое небольшое число палачей объяснялось не тем, что трудно было найти исполнять эти обязанности, а потому что настоящий палач должен был быть мастером своего дела: иметь устойчивую психику (ниже будет описано, как ломалась психика даже у опытных стахановцев), профессиональные навыки, скрытность (даже ближайшие родственники палачей не знали, в чём заключается их работа в НКВД), преданность делу.
Один из таких мастеров, настоящий рекордсмен – Василий Михайлович Блохин. За свою долгую трудовую биографию генерал-майор Блохин лично расстрелял около 20.000 человек. Два других призёра – Пётр Иванович Магго и С.Н.Надарая – остали с большим отрывом: всего примерно по 10.000 расстрелянных на каждого.
Василий Иванович родился в 1895 году в семье крестьянина-бедняка, во Владимирской области. В 15 лет начал работать каменщиком в Москве, в Первую мировую дорос до унтер-офицера. С 1921 года – в ЧК. В чине коменданта ОГПУ-НКВД-МГБ – с 1926 года, и бессменный командующий расстрелами вплоть до выхода на пенсию в 1953 году. Без отрыва от производства в 1933 году окончил Московский архитектурно-строительный институт. Т.е. стал интеллигентом.
Работа у Блохина была тяжёлая: фактически он единственный из расстрельной команды примерно в 15 палачей дожил в добром здравии до пенсии. Возможно, потому, что всегда соблюдал технику безопасности на производстве и не пил на работе.
Один из палачей Емельянов вспоминал: «Водку, само собой, пили до потери сознательности. Что ни говорите, а работа была не из лёгких. Уставали так сильно, что на ногах порой едва держались. А одеколоном мылись. До пояса. Иначе не избавиться от запаха крови и пороха. Даже собаки от нас шарахались, и если лаяли, то издалека».
Неудивительно, что умирали исполнители рано, или сходили с ума. Так, умерли своей смертью в 1931 году Юсис, в 1941 – Магго, в 1942 – Василий Шигалёв, а его брат Иван Шигалёв – в 1944-м. Многие уволились на пенсию, получив инвалидность по причине шизофрении – как Емельянов, или нервно-психической болезни – Мач. В приказе об увольнении Емельянова так и говорилось: «Тов. Емельянов переводится на пенсию по случаю болезни (шизофрения), связанной исключительно с долголетней оперативной работой в органах».
А Пётр Иванович Магго однажды, расстреляв около 20 человек, так вошёл в раж, что заорал на стоящего рядом начальника особого отдела Попова, перепутав того с ещё одной жертвой: «А ты чего тут стоишь? Раздевайся! Немедленно! А то пристрелю на месте!» Перепуганный особист еле отбился от фанатика своего дела.
Как-то Магго попало от его непосредственного начальника И.Д.Берга. Ссылаясь на Магго, Берг указал в письменном отчёте, что многие приговорённые умирают со словами: «Да здравствует Сталин!» Резолюция руководства была такой: «Надо проводить воспитательную работу среди приговорённых к расстрелу, чтобы они в столь неподходящий момент не марали имя вождя!» Пришлось Петру Ивановичу кому-то перед расстрелом читать и лекции.
(Магго похоронен на Новодевичьем кладбище; время от времени кто-то наносит на его гробницу надпись «палач»)
Расстрел и вправду оказался своего рода искусством. Пётр Магго так поучал неопытных палачей:
«У того, кого ведёшь расстреливать, руки обязательно связаны сзади проволокой. Велишь ему следовать вперёд, а сам, с наганом в руке, за ним. Где нужно, командуешь «вправо», «влево», пока не выведешь к месту, где заготовлены опилки или песок. Там ему дуло к затылку и трррах! И одновременно даёшь крепкий пинок в задницу. Чтобы кровь не обрызгала гимнастерку и чтобы жене не приходилось опять её стирать».
Как же от такой работы не заболеть?
А вот Василий Иванович Блохин предварительно облачался перед расстрелом в соответствующую кожаную униформу – фартук ниже колена, краги и картуз. Любил до расстрела и после не спеша выпить чаю. Ещё он с детства любил лошадей (ребёнком 10-ти лет он подрабатывал пастухом), и в перерывах между работой рассматривал иллюстрированные книжки про них. После его смерти осталась библиотека из примерно 700 книг о коневодстве. Умел расслабляться человек.
Кстати, именно Блохин руководил расстрелом в Катыни, и лично расстрелял там около 700 поляков.
В 1991 году на допросе в Генеральной Военной прокуратуре СССР один из членов этой расстрельной команды, бывший начальник УНКВД по Калининской области Токарев рассказывал:
«Яблоков (следователь): Если я правильно понял, польских военнопленных расстреливали из «Вальтеров». Да?
Токарев: Из «Вальтеров». Это я хорошо знаю, так как привезли их целый чемодан. Этим руководил сам Блохин. Давал пистолеты, а когда заканчивалась работа – пистолеты отбирались. Забирал сам Блохин».
Похоронили Василия Ивановича Блохина в 1955 году на Новодевичьем кладбище. Там же, на почётных местах, похоронены и другие сталинские палачи (в т.ч. призёр Магго). Правда, после ареста Берии Блохина лишили звания генерал-майора и 8 орденов, а также пенсии в размере 3150 рублей (средняя зарплата по стране тогда была рублей 700). Блохин не выдержал таких «репрессий» и умер от инфаркта. В конце 1960-х посмертно звания и ордена ему вернули, фактически реабилитировав.
Шульц (14.05.2013, 17:21) писал:Водяной поток на острове Хортица унес пехотный полк, под водой оказались запасы вооружения и продовольствия (по свидетельствам очевидцев в низинной части Запорожья находились десятки тысяч тонн продовольствия и приличные запасы оружия). На дно пошли десятки судов Запорожской флотилии вместе с их командами. Войска Южного фронта, с боями отходившие на левый берег от Никополя до Херсона были погребены под приливной волной, образовавшейся в результате взрыва плотины ДнепроГЭСа. По имеющимся свидетельствам, в днепровских плавнях погибло не менее 20000 солдат. Беженцев и мирных жителей никто не считал…
Ох и любите вы передергивать и приводить всякие цитаты не проверяя факты.
1. Про "смытый" полк.
В 18:00 18 августа один из железнодорожных мостов, был заранее заминирован, расположенный к востоку от о. Хортица, в результате прямого попадания снаряда взорвался от детонации. Через некоторое время было совершено высадки перемычки и Днепрогэса. Часть бойцов 274-й в.д. до 400-500 человек остались на о. Хортица, где продолжают бой до этого времени.
Как установлено следствием, высадки плотины и Днепровской ГЭС осуществлено без разрешения, самовольно подполковником Петровским и представителем Генштаба начальником отдельного научно-исследовательского военно-инженерного института (г. Москва) военным инженером 1-го ранга Елов ...
И как это люди остались на Хортице после подрыва? Их ведь смыло? Да и 274 дивизия (ВСЕМЯ ТРЕМЯ ПОЛКАМИ) благополучно воевала и дальше, даже в сентябре отбила у немцев Хортицу. И до начала октября держала оборону Запорожья.
2. Про "смытых" в плавнях солдат
На участке от Никополя до Херсона ширина Днепра в среднем составляет около полутора километров. Громоздкие понтонные парки в ходе отступления были потеряны на дорогах и в боях. Например, 2-й кавалерийский корпус был вынужден оставить свой понтонный парк на реке Южный Буг для переправы отходящих частей 18-й армии. Сохранившиеся в армиях остатки понтонно-мостового имущества можно было использовать только для постройки легких паромов. На помощь войскам пришли суда Днепровского речного пароходства. Баржи, плавучие пристани быстро приспосабливались под паромы, все, что могло использоваться для переправы, было мобилизовано. В результате были построены три паромные переправы: 1) для 2-го кавалерийского корпуса — три парома на деревянных лодках у Нижнего Рогачика (для 5-й кавалерийской дивизии, лошадей пришлось переправлять вплавь), буксирный пароход с баржей — у Большой Лепатихи (для 9-й кавалерийской дивизии); 2) для соединений 18-й армии — паром на баржах и два парома на подручных средствах в районе Кочкаровки; 3) для соединений 9-й армии — два парома в районе Западные Кайры, три парома на баржах в районе Каховки и два парома у Тягинки. Обращаю внимание на то, что паромная переправа — это не наплавной мост. Составленный из понтонного парка или подручных средств паром был вынужден двигаться от одного берега к другому, каждый раз перевозя сравнительно небольшое число людей и техники. При этом средняя продолжительность рейса парома составляла около одного часа. Войска двух армий и кавалерийского корпуса приступили к переправе с утра 18 августа. Строжайший расчет времени, четкая организация погрузки и выгрузки, круглосуточная работа буксиров позволили к утру 22 августа переправить основную массу войск на восточный берег. Нельзя не отметить, что вся эта операция не могла состояться в случае воздействия на паромы с воздуха. Авиации противника было достаточно разбить паромы, и войска оказались бы прижатыми к берегу широкой и полноводной (особенно после подрыва ДнепроГЭСа) реки. К счастью, серьезных налетов авиации противника на всем фронте переправы 18-й и 9-й армий не было.
В общем никаких серьезных проблем подрыв ДнепроГЭСа для переправляющихся войск не создал. И ни про какие жертвы затопления не слышно. Да их и не могло быть, ибо учите физику - через 100 км (а именно столько отделяло плотину от переправляющихся войск) НИКАКОЙ ВОЛНЫ ЗАТОПЛЕНИЯ ПРОСТО НЕ БЫЛО БЫ. Ибо согласно расчету при прорыве плотины с высотой бьефа 35 м (у ДнепроГЭСа - 33,5 м) на расстоянии 8 км от плотины высота ударной волны - 3 м!!!
3. Про "утопленные" корабли.
Назовите хоть один. Ибо из всех военных кораблей пострадал только монитор "Волочаевка" который выбросило на берег и несколько катеров (аналогично) - потерь в командах не зафиксировано.
Про гражданские суда информации у меня нет, но я не вижу принципиальной разницы между ними и военными. Возможно что-то гражданское и утонуло, но это явно были единичные случаи.
4. Про "затопленное" Запорожье.
По расчету при прорыве плотины с бьефом 35 м образуется волна затопления высотой около 10 метров. Через 3 км высота становится 6 метров. Кто бывал в Запорожье подтвердит, а кто нет может посмотреть топокарту или в Гугле или Яндексе посмотреть вживую - ЖИЛЫХ ДОМОВ В ЗОНЕ ЗАТОПЛЕНИЯ НЕТ!!! А единственное место где есть люди - порт находится в 10 км от плотины, где волна затопления составляла менее 3 метров!!! И то там жилых домов нет, только промзона.
гражданин
гражданин
гражданин
гражданин