Голодомор: страшная правда

Во время голодомора 1933 года Лидия Андреевна была десятилетней девочкой. И сейчас, вырастив детей, внуков и дождавшись правнуков, она никогда не забудет живые картины того времени, страшнее любого фильма ужасов.

Она не знает значение слова “геноцид”, которым сейчас называют голодомор в Украине 1933 года. Но уверена, что голод тот был спланированным и обвиняет в этом Сталина и его режим, подчеркивая, что урожай в том фатальном году был. Но ни зернышка не оставили в амбарах у крестьян...

«ВК» записал воспоминания Лидии Волювач, жительницы села Зарудье Кременчугского района, живого свидетеля голодомора.

- При НЭПе (новая экономическая политика в 20-ые годы, направленная на развитие предпринимательства, – прим. ред.) землю разделили и раздали. Как тогда было хорошо, и детей было море! У нас было не село, а будто настоящее царство. А в 1929 году начались колхозы. В колхоз пошли те, кто не хотел работать. Полученную землю они продавали, а сами слонялись без дела. Когда же организовали колхоз – туда и пошли.

А у нас в селе люди трудились, как сумасшедшие. Покупали землю у тех бедных. И вот тех, которые работали, зачислили в кулаки и позабирали у них все. Из нашего села вывезли этих людей на Сахалин. Но потом дошли слухи, что и на Сахалине украинцы отличились – начали строить землянки, и ни один там не умер.

- А что, в колхозах тогда плохо работали, не в этом ли причина голодомора?

- Когда-то Симоненко выступал по телевизору. Говорит, что голод был, потому что в 1933 году был неурожай. А я говорю: “Вот тебе!” (Лидия Андреевна показывает дулю). Мне 10 лет тогда было, и я помню, какая хорошая была пшеница, какие колосья косами косили!

Выращивали все! Но у крестьян все это забирали. А у тех людей, которых признали кулаками, забрали даже постель. Люди работали в 1930 году за трудодень. Вот заработаешь в день 25 копеек и 150 граммов хлеба. Разве можно выжить? Но в 1930 году еще немного людей умерло. А в 1932-1933 - ужас сколько!

- Как вы сами выжили во время голодомора?

- Наш отец работал на железной дороге, поэтому для нашей семьи голод был не такой страшный. Он получал полкилограмма хлеба на себя и по 250 граммов на каждого члена семьи. Бывало, мама проснется, нарвет лебеды, спорыша, возьмет хлеб, который принес папа, перемнет это все вместе, и нам дает. Акация как созреет – и мы, дети, - как скворцы. И сами едим, и за пазуху набиваем для мамы и папы. А калачики такие кругленькие – вкуснотища была! И репей ели – обрывали листья, обрывали стебель, а середину съедали, козелки тоже ели.

- Много ли людей умерло в вашем селе?

- В нашем селе умерло от голода 105 человек. Фактически в каждом доме мертвец был. Село же было такое большое, такое певучее! Молодежи было много. Я ходила в школу, так в классе было 44 человека, а после голодовки осталось 17. Представьте, сколько умерло! Умирали целыми семьями - по 5-6 человек. Семь семей вымерли полностью. Так и было: выкопали яму на кладбище, и каждый день по селу из одного конца в другой ехала подвода, спрашивали: - “Нет мертвых?”, - “Есть”, - забирали того человека и ехали дальше. И так бывало по четыре-пять душ каждый день.

Помню, Клава везет своего братика на той телеге, ручка его с нее свисает, болтается... А она – хоть бы слезинку пустила! Так – нет. Потому что, видимо, думает, что сегодня она своего брата везет, а завтра, может, ее саму повезут. У нее самой такие распухшие ноги были, ужас!

- Скажите, пытался ли кто-то в то время говорить представителям власти на селе о том, что на самом деле происходит, просить, чтобы крестьян поддержали продуктами?

- Село у нас было революционное. Так в Солонице (там была волость и тюрьма) казнили двоих за то, что говорили о голодоморе. Заставили их выкопать себе могилу. А бабушка, которая их одевала уже мертвых, говорила, что на телах места не было, не проколотого штыками.

- Как вы считаете, голодомор был спланирован?

- Конечно, спланированный! Как вот Ленин раздал землю, так все жили и радовались от этого. А пошли колхозы – так все и пропало. Я обвиняю Сталина в том, что он начал сгонять людей в те колхозы, где все отбирали у людей.

- Боялись говорить о настоящих причинах голодомора?

- Конечно, боялись. А кто-то и плакал, когда Сталин умер. А одна баба у нас в селе была, она спрашивала: “А чего вы за ним, дураком, плачете?”

- Что страшнее было для вас: война или голодомор?

- Все же голодомор. У нас в селе немцы стояли недолго, наши их прогнали, так, будто здесь войны и не было, она быстро прошла. А голодомор – не дай Боже, деточки, такое пережить. Я ложусь спать – Бога прошу, встаю – Бога прошу, чтобы Господь милосердный посылал все хорошее людям.



«ВК» благодарит за помощь в подготовке материала Юрия Петренко, депутата Кременчугского районного совета.

Вестник Кременчуга