Медики не отвечают за состояние здоровья пациентов после лечения. Доказать врачебную ошибку очень сложно, потому что экспертные выводы делают тоже медики. Это доказывает реальная история, которая произошла в нашем городе. В стоматологической поликлинике № 2 17-летнему парню протолкнули зуб в гайморову пазуху, что повлекло за собой осложнение. Восьмой год Юрий и его отец судятся со стоматполиклиникой № 2. Медики своей вины не признают.
Всё началось с того, что 17-летний Юрий Нор в 1999 году пришел на плановый осмотр к школьному стоматологу. Тот направил парня на рентген зуба в стоматологическую поликлинику № 2. Что произошло дальше, нам рассказал сам пострадавший.
— По направлению школьного стоматолога я сделал снимок зуба в стоматологической поликлинике № 2. Когда я пришел со снимком опять в школьный стоматкабинет, врач не смог ничего увидеть, потому что снимок был очень плохого качества, и направил меня к врачу стоматполиклиники № 2.
В поликлинике врач долго на снимок не смотрел и сразу предложил удалить зуб, который даже не болел, а был только немного сколотый.
Меня он попросил заплатить за это 5 грн. Но когда стоматолог-интерн стал удалять зуб, у него что-то не получилось. Тогда ему на помощь пришел опытный стоматолог. Я понял, что что-то случилось, но врачи отрицали это.
Оказалось, что коронку моего зуба протолкнули в гайморову пазуху. Потом врачи по очереди пытались достать зуб через ямку, но у них ничего не получалось. По окончании трехчасовых пыток стоматолог пригласил меня на прием на следующий день, но и тогда врачу не удалось достать зуб.
После недели ежедневных промываний ямки зуба стоматолог опять попробовал достать его из гайморовой пазухи. Для этого он даже разрезал десны, а я несколько раз терял сознание, потому что обезболивающее почему-то не действовало. Но результата эта операция не дала никакого. Поэтому стоматолог отвез меня на консультацию к знакомому в лор-отделение городской больницы № 1 без официального направления. В какой-то момент врачи попросили меня выйти за двери, но в коридоре я услышал их разговор. Операцию в лор-отделении мне назначили на следующий день, но я рассказал родителям о том, что слышал, и не явился в больницу в тот день.
Вместо этого отец отвез меня в отделение челюстно-лицевой хирургии Полтавской областной больницы. Там меня госпитализировали с диагнозом «острый правосторонний гайморит».
Отец вернулся в Кременчуг и обратился к Людмиле Щербине, главному врачу стоматологической поликлиники № 2, за объяснениями. Потому что в больнице сказали, что операция будет стоить 1500 грн., а такой суммы у родителей не было. Людмила Щербина ответила, что ей ничего об этой ситуации не известно.
Через несколько дней меня выписали из Полтавской областной больницы. Такую быструю выписку объяснили тем, что в стоматполиклинике мне сильно «порезали» ротовую полость, и операцию можно будет сделать только через месяц.
Но уже через несколько дней у меня опять начался гайморит, головная боль. Поэтому родители обратились за помощью к ЛОРу военного госпиталя, потому что другим врачам они не доверяли. Там мне и сделали операцию. Вместе с зубом откачали очень много гноя. А врач сказал, что если бы мы еще немного затянули, у меня бы начался остеомиелит (заболевание, которое влечет разложение костей).
В настоящий момент в память об «обычном» удалении зуба у меня остался хронический гайморит на всю жизнь. То есть любая незначительная простуда может стать причиной обострения этого заболевания.
До настоящего времени я не соглашаюсь поставить коронку на место потерянного зуба, потому что не доверяю даже проверенным стоматологам. Уже потом кто-то мне сказал, что моя проблема в том, что я попал к хирургу. Возможно, если бы я сразу пришел на прием к тому, кто лечит, а не удаляет зубы, мне бы просто нарастили скол на зубе.
Теперь врачи отказываются от зуба. А пациент доказывает, казалось бы, очевидное: во-первых, что вытянутый из гайморовой пазухи зуб принадлежит именно ему; во-вторых, это тот же зуб, а не другой.
После того как Юрий Нор вылечился от осложнений, его родители сразу подали в суд на стоматологическую поликлинику № 2. Пострадавшие требовали признания врачей виновными в причинении длительного расстройства здоровья сына и возмещения убытков за моральный и физический вред.
Суд первой инстанции частично признал вину стоматологов и обязал стоматполиклинику № 2 оплатить убытки. Но ответчики обжаловали решение в апелляционном суде. В настоящий момент гражданский иск по делу Юрия Нора, по его словам, находится в Верховном Суде Украины, и родители требуют уже 160 тысяч гривен компенсации материальных и моральных убытков.
В ходе первого рассмотрения гражданского дела в Автозаводском райсуде судья Сергей Нестеренко обратился в прокуратуру Кременчуга с требованием проверить, есть ли в действиях стоматолога и главного врача стоматологической поликлиники № 2 признаки уголовного преступления.
Сначала дело вела старший следователь прокуратуры Юлия Безсусидняя. Она вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Но после обжалования постановления прокурором Полтавской области Юлия Безсусидняя, признала, что в действиях врача стоматполиклиники № 2 (фамилию врача мы не указываем до завершения судебных слушаний по этому делу — авт.) «…которые привели к причинению Нор Ю.А. повреждений средней степени тяжести, видятся признаки преступления, предусмотренного ст. 167 УК Украины (халатность)».
Но поскольку врачу-стоматологу на тот момент исполнилось 55 лет, он подпал под действие Закона Украины «Об амнистии». Поэтому родителям Юрия Нора опять отказали в возбуждении уголовного дела. Это постановление, единственное в интересах истцов, было отменено в суде уже самим стоматологом, который не признавал своей вины. Хотя пострадавшие демонстрировали в суде и зуб, который изъяли из гайморовой пазухи парня, и многочисленные его рентгеновские снимки.
Последнее, пятое, постановление прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела родители Юрия Нора опять оспорили в суде и не собираются так просто сдаваться.
«Дело ясное, что дело темное…»
Свое мнение по этому делу выразил Алексей Стецюн, следователь прокуратуры по особо важным делам, который вел расследование по делу о злосчастном зубе:
– Алексей Иванович, есть акт судебно-медицинской экспертизы, который подтверждает наличие нарушения со стороны врачей. Почему же прокуратура не возбуждает уголовное дело?
— Решения принимались и в интересах врача, и в пользу Нора, но они были отменены. Ситуация следующая: если принимается решение в пользу Нора, то врач его оспаривает в суде. И наоборот, если решение в интересах врача, Нор отменяет его в суде.
– По этому делу есть несколько постановлений прокуратуры, которые противоречат друг другу. Одно устанавливает признаки вины врача, но указывает, что тот подпадает под амнистию, а другие — о том, что нет прямой связи между действиями врача и хроническим заболеванием пациента. Как объяснить эти противоречия?
— В последнем постановлении я отметил, что Главное бюро судмедэкспертизы Украины обвиняет сразу трех лиц в развитии хронического заболевания у Юрия Нора. Во-первых, это врач, который удалял зуб, во-вторых, поликлиническое отделение Полтавской областной больницы, и в-третьих, военный госпиталь г. Кременчуга. То есть экспертиза не разграничивает последствия действий врача-стоматолога от последствий действий других врачей. Я не врач, поэтому не могу решить, что именно наступило после действий стоматолога.
Суд (последнее заседание состоялось в Крюковском райсуде 9.02.07. по иску Ю. Нора к прокуратуре — прим.) опять отменил мое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела относительно врача-стоматолога. Когда материалы из суда вернут на доследование, возможно, будет вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по амнистии, это один из вариантов. Вообще, такие дела очень сложные, потому что выводы экспертов очень часто бывают спорными, неконкретизированными.
– С чем это связано?
— Противоречия по этому делу начались с Полтавского бюро СМЭ. Для проведения экспертизы как специалиста пригласили профессора стоматологии. Но спустя некоторое время он выразил сомнения относительно своих выводов. Поэтому мне пришлось направить материалы в Главное бюро СМЭ. Возможно, чтобы экспертиза была объективной, нужно отделить экспертные учреждения от финансирования МОЗ Украины.
– Юрий Нор жалуется, что вы не выносили постановление о проведении экспертизы ДНК, чтобы определить, принадлежит ли зуб именно ему, а также на то, что вы затягиваете сроки проведения экспертизы. Прокомментируйте это.
— Я не имею права назначить экспертизу ДНК из-за того, что не возбуждено уголовное дело. Юрий Нор может сделать экспертизу сам, это будет стоить около 1000 грн. А сроки экспертизы я не затягивал. Экспертиза была назначена сразу, но Главное бюро СМЭ сообщило мне, что в связи с большой загруженностью экспертизу перенесли.
– Были ли в вашей практике или в практике работы прокуратуры случаи привлечения к ответственности медработников за допущенные ошибки или за халатность?
— Да, у меня были материалы других проверок, они на разных стадиях рассмотрения. Есть заявление 1995 года на врачей роддома. По этому делу также сначала был гражданский иск, а после апелляционного суда пострадавшая обратилась с жалобой в прокуратуру. Кстати, материалы по этому делу также находятся сейчас в Главном бюро СМЭ на рассмотрении.
– Были ли в вашей практике случаи, когда пациенты добивались наказания врачей?
— За 8 лет работы в прокуратуре я таких случаев не знаю. Жалобы на врачей есть, но они ничем не заканчиваются.
Стремясь подать сбалансированную информацию, мы обратились за комментариями к заведующей стоматологической поликлиникой № 2 Людмиле Щербине как к должностному лицу. В частности, нас интересовали результаты служебного расследования, которое проводилось по жалобе на оказание некачественной медицинской помощи Юрию Нору в этой стоматполиклинике. Мы также хотели услышать, каким образом защищены права пациента на качественную медицинскую услугу. Людмила Щербина отказалась от любых комментариев, ссылаясь на то, что дело относительно случая с Юрием Нором до сих пор рассматривается в суде.
Мы общались и с адвокатом врача, который проводил операцию по удалению зуба. Комментариев мы также не получили.
P.S. Известно, что существует законопроект «О правах пациентов», который должен урегулировать отношения между теми, кто оказывает медицинскую помощь, и теми, кто ее получает. Поможет ли новый закон, при условии его принятия, предупредить врачебные ошибки і халатность медиков?
Всё началось с того, что 17-летний Юрий Нор в 1999 году пришел на плановый осмотр к школьному стоматологу. Тот направил парня на рентген зуба в стоматологическую поликлинику № 2. Что произошло дальше, нам рассказал сам пострадавший.
— По направлению школьного стоматолога я сделал снимок зуба в стоматологической поликлинике № 2. Когда я пришел со снимком опять в школьный стоматкабинет, врач не смог ничего увидеть, потому что снимок был очень плохого качества, и направил меня к врачу стоматполиклиники № 2.
В поликлинике врач долго на снимок не смотрел и сразу предложил удалить зуб, который даже не болел, а был только немного сколотый.Меня он попросил заплатить за это 5 грн. Но когда стоматолог-интерн стал удалять зуб, у него что-то не получилось. Тогда ему на помощь пришел опытный стоматолог. Я понял, что что-то случилось, но врачи отрицали это.
Оказалось, что коронку моего зуба протолкнули в гайморову пазуху. Потом врачи по очереди пытались достать зуб через ямку, но у них ничего не получалось. По окончании трехчасовых пыток стоматолог пригласил меня на прием на следующий день, но и тогда врачу не удалось достать зуб.
После недели ежедневных промываний ямки зуба стоматолог опять попробовал достать его из гайморовой пазухи. Для этого он даже разрезал десны, а я несколько раз терял сознание, потому что обезболивающее почему-то не действовало. Но результата эта операция не дала никакого. Поэтому стоматолог отвез меня на консультацию к знакомому в лор-отделение городской больницы № 1 без официального направления. В какой-то момент врачи попросили меня выйти за двери, но в коридоре я услышал их разговор. Операцию в лор-отделении мне назначили на следующий день, но я рассказал родителям о том, что слышал, и не явился в больницу в тот день.
Вместо этого отец отвез меня в отделение челюстно-лицевой хирургии Полтавской областной больницы. Там меня госпитализировали с диагнозом «острый правосторонний гайморит».
Отец вернулся в Кременчуг и обратился к Людмиле Щербине, главному врачу стоматологической поликлиники № 2, за объяснениями. Потому что в больнице сказали, что операция будет стоить 1500 грн., а такой суммы у родителей не было. Людмила Щербина ответила, что ей ничего об этой ситуации не известно.
Через несколько дней меня выписали из Полтавской областной больницы. Такую быструю выписку объяснили тем, что в стоматполиклинике мне сильно «порезали» ротовую полость, и операцию можно будет сделать только через месяц.
Но уже через несколько дней у меня опять начался гайморит, головная боль. Поэтому родители обратились за помощью к ЛОРу военного госпиталя, потому что другим врачам они не доверяли. Там мне и сделали операцию. Вместе с зубом откачали очень много гноя. А врач сказал, что если бы мы еще немного затянули, у меня бы начался остеомиелит (заболевание, которое влечет разложение костей).
В настоящий момент в память об «обычном» удалении зуба у меня остался хронический гайморит на всю жизнь. То есть любая незначительная простуда может стать причиной обострения этого заболевания.
До настоящего времени я не соглашаюсь поставить коронку на место потерянного зуба, потому что не доверяю даже проверенным стоматологам. Уже потом кто-то мне сказал, что моя проблема в том, что я попал к хирургу. Возможно, если бы я сразу пришел на прием к тому, кто лечит, а не удаляет зубы, мне бы просто нарастили скол на зубе.
Противоречия длительного расследования
Теперь врачи отказываются от зуба. А пациент доказывает, казалось бы, очевидное: во-первых, что вытянутый из гайморовой пазухи зуб принадлежит именно ему; во-вторых, это тот же зуб, а не другой.
После того как Юрий Нор вылечился от осложнений, его родители сразу подали в суд на стоматологическую поликлинику № 2. Пострадавшие требовали признания врачей виновными в причинении длительного расстройства здоровья сына и возмещения убытков за моральный и физический вред.
Суд первой инстанции частично признал вину стоматологов и обязал стоматполиклинику № 2 оплатить убытки. Но ответчики обжаловали решение в апелляционном суде. В настоящий момент гражданский иск по делу Юрия Нора, по его словам, находится в Верховном Суде Украины, и родители требуют уже 160 тысяч гривен компенсации материальных и моральных убытков.
В ходе первого рассмотрения гражданского дела в Автозаводском райсуде судья Сергей Нестеренко обратился в прокуратуру Кременчуга с требованием проверить, есть ли в действиях стоматолога и главного врача стоматологической поликлиники № 2 признаки уголовного преступления.
Сначала дело вела старший следователь прокуратуры Юлия Безсусидняя. Она вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Но после обжалования постановления прокурором Полтавской области Юлия Безсусидняя, признала, что в действиях врача стоматполиклиники № 2 (фамилию врача мы не указываем до завершения судебных слушаний по этому делу — авт.) «…которые привели к причинению Нор Ю.А. повреждений средней степени тяжести, видятся признаки преступления, предусмотренного ст. 167 УК Украины (халатность)».
Но поскольку врачу-стоматологу на тот момент исполнилось 55 лет, он подпал под действие Закона Украины «Об амнистии». Поэтому родителям Юрия Нора опять отказали в возбуждении уголовного дела. Это постановление, единственное в интересах истцов, было отменено в суде уже самим стоматологом, который не признавал своей вины. Хотя пострадавшие демонстрировали в суде и зуб, который изъяли из гайморовой пазухи парня, и многочисленные его рентгеновские снимки.
Последнее, пятое, постановление прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела родители Юрия Нора опять оспорили в суде и не собираются так просто сдаваться.
«Дело ясное, что дело темное…»
Свое мнение по этому делу выразил Алексей Стецюн, следователь прокуратуры по особо важным делам, который вел расследование по делу о злосчастном зубе:
– Алексей Иванович, есть акт судебно-медицинской экспертизы, который подтверждает наличие нарушения со стороны врачей. Почему же прокуратура не возбуждает уголовное дело?
— Решения принимались и в интересах врача, и в пользу Нора, но они были отменены. Ситуация следующая: если принимается решение в пользу Нора, то врач его оспаривает в суде. И наоборот, если решение в интересах врача, Нор отменяет его в суде.
– По этому делу есть несколько постановлений прокуратуры, которые противоречат друг другу. Одно устанавливает признаки вины врача, но указывает, что тот подпадает под амнистию, а другие — о том, что нет прямой связи между действиями врача и хроническим заболеванием пациента. Как объяснить эти противоречия?
— В последнем постановлении я отметил, что Главное бюро судмедэкспертизы Украины обвиняет сразу трех лиц в развитии хронического заболевания у Юрия Нора. Во-первых, это врач, который удалял зуб, во-вторых, поликлиническое отделение Полтавской областной больницы, и в-третьих, военный госпиталь г. Кременчуга. То есть экспертиза не разграничивает последствия действий врача-стоматолога от последствий действий других врачей. Я не врач, поэтому не могу решить, что именно наступило после действий стоматолога.
Суд (последнее заседание состоялось в Крюковском райсуде 9.02.07. по иску Ю. Нора к прокуратуре — прим.) опять отменил мое постановление об отказе в возбуждении уголовного дела относительно врача-стоматолога. Когда материалы из суда вернут на доследование, возможно, будет вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по амнистии, это один из вариантов. Вообще, такие дела очень сложные, потому что выводы экспертов очень часто бывают спорными, неконкретизированными.
– С чем это связано?
— Противоречия по этому делу начались с Полтавского бюро СМЭ. Для проведения экспертизы как специалиста пригласили профессора стоматологии. Но спустя некоторое время он выразил сомнения относительно своих выводов. Поэтому мне пришлось направить материалы в Главное бюро СМЭ. Возможно, чтобы экспертиза была объективной, нужно отделить экспертные учреждения от финансирования МОЗ Украины.
– Юрий Нор жалуется, что вы не выносили постановление о проведении экспертизы ДНК, чтобы определить, принадлежит ли зуб именно ему, а также на то, что вы затягиваете сроки проведения экспертизы. Прокомментируйте это.
— Я не имею права назначить экспертизу ДНК из-за того, что не возбуждено уголовное дело. Юрий Нор может сделать экспертизу сам, это будет стоить около 1000 грн. А сроки экспертизы я не затягивал. Экспертиза была назначена сразу, но Главное бюро СМЭ сообщило мне, что в связи с большой загруженностью экспертизу перенесли.
– Были ли в вашей практике или в практике работы прокуратуры случаи привлечения к ответственности медработников за допущенные ошибки или за халатность?
— Да, у меня были материалы других проверок, они на разных стадиях рассмотрения. Есть заявление 1995 года на врачей роддома. По этому делу также сначала был гражданский иск, а после апелляционного суда пострадавшая обратилась с жалобой в прокуратуру. Кстати, материалы по этому делу также находятся сейчас в Главном бюро СМЭ на рассмотрении.
– Были ли в вашей практике случаи, когда пациенты добивались наказания врачей?
— За 8 лет работы в прокуратуре я таких случаев не знаю. Жалобы на врачей есть, но они ничем не заканчиваются.
Врачи ситуацию не комментируют
Стремясь подать сбалансированную информацию, мы обратились за комментариями к заведующей стоматологической поликлиникой № 2 Людмиле Щербине как к должностному лицу. В частности, нас интересовали результаты служебного расследования, которое проводилось по жалобе на оказание некачественной медицинской помощи Юрию Нору в этой стоматполиклинике. Мы также хотели услышать, каким образом защищены права пациента на качественную медицинскую услугу. Людмила Щербина отказалась от любых комментариев, ссылаясь на то, что дело относительно случая с Юрием Нором до сих пор рассматривается в суде.
Мы общались и с адвокатом врача, который проводил операцию по удалению зуба. Комментариев мы также не получили.
P.S. Известно, что существует законопроект «О правах пациентов», который должен урегулировать отношения между теми, кто оказывает медицинскую помощь, и теми, кто ее получает. Поможет ли новый закон, при условии его принятия, предупредить врачебные ошибки і халатность медиков?
32 767 постов
Что Вы думаете об этом? Напишите первым!